Читаем Величайшее благо полностью

Величайшее благо

— Что будет с нами, как вы думаете? — спросила она. — Жаль, что у нас нет дипломатической защиты, как у представителей миссии.

— Согласно моему контракту, Совет обязан так или иначе доставить меня в Англию.

— Повезло вам, — заметила Гарриет.

— Поедемте со мной.

Шум в гостиной нарастал. Баланс вечеринки, который до сих пор колебался, порой соскальзывая в сторону уныния, теперь был восстановлен. Веселье обрело новую силу. Кто-то из студентов начал выплясывать хору, а остальные хлопали в такт и выкрикивали что-то одобрительное. Фицсимон, по-прежнему у пианино, пытался наигрывать хору, а Софи рядом с ним пронзительно пела, подражая Флорике.

— Пойдемте посмотрим, — сказала Гарриет. Она сделала шаг, но Кларенс схватил ее за локоть, твердо вознамерившись удержать ее внимание.

— Вы можете меня спасти, — всё повторял он. Она нетерпеливо рассмеялась.

— Уймитесь, Кларенс! Вы сказали, что Гай — глупец. И всё же этот глупец во многом вас превосходит. Вы демонстрируете свою мудрость, ни во что не веря. Но вам нечего предложить, кроме анархии.

Кларенс уставился на нее с мрачным удовлетворением.

— Возможно, вы и правы. Я сказал, что Гай в своем роде святой. Мир не смог соблазнить его. Пусть он таков, но я уже не смогу измениться.

— Вы похожи на Якимова, — сказала Гарриет. — Принадлежите прошлому.

Он пожал плечами.

— И что с того? Мы всё равно пропали. Куда нам идти, если мы потеряем Англию?

— Домой, — ответила Гарриет. — И Англию мы не потеряем.

— Домой вы не попадете. Мы застряли на другом конце Европы. Скоро деньги кончатся. Мы обнищаем. Никто и не подумает открыть фонд помощи в нашу пользу. Мы…

Кларенс драматически понизил голос, но из гостиной доносился такой шум, что Гарриет уже не могла разобрать его слов. Вдруг и Кларенса, и музыку перекрыл голос какой-то румынки, которая восклицала с таким гневом, что, казалось, была близка к истерике:

— Liniște! Liniște![75]

От неожиданности Кларенс выпустил руку Гарриет. Она тут же сбежала, слыша, как он жалуется в темноте:

— По-моему, вы дурно со мной обошлись.

Войдя в комнату, она увидела крохотную толстую женщину в халате и бигуди, которая кричала на ошеломленных гостей Инчкейпа:

— Что вы тут творите! Англичане! Войну вы проиграли, империю потеряли, всё потеряли, и всё равно не даете спать всему дому! Как будто вы здесь главные!

На мгновение англичане остолбенели от такого напора, но тут же пошли в атаку:

— Ничего мы не проиграли!

— И не собираемся!

— Мы еще выиграем войну, погодите только!

Из задней части комнаты донесся голос Беллы — возмущенный, но по-прежнему благородный:

— Англичане еще никогда не проигрывали! — воскликнула она.

— Строго говоря, это не так, — заметил Дэвид, забавляясь. — Мы проигрывали битвы, но мы никогда не проигрывали войны.

Остальные подхватили это заявление.

— Мы не проигрываем войны! — заголосили они. — Мы не проигрываем войны!

Женщина пришла в замешательство, сделала шаг назад, после чего обратилась в бегство, как это часто бывало с румынами перед лицом угрозы. Она выбежала из квартиры, и Паули со смехом захлопнул за ней дверь.

— Правь, Британия! — скомандовал Фицсимон и снова уселся за пианино.

Больше их никто не прерывал, и вечеринка продолжалась до рассвета. Когда солнце встало, парк опустел, и в гостиной воцарилась тишина. Большинство гостей ушло. Инчкейп уговаривал уйти остальных. Якимов соскользнул с кресла и лежал на полу в забытьи. Инчкейп согласился оставить его у себя, поэтому Принглы ушли с Дэвидом.

Когда они вышли на улицу, рассвет уже выбелил крыши. Возбужденная недосыпом Гарриет предложила прогуляться до Немецкого бюро и посмотреть, что сделали с картой Франции. Подойдя к окну, они увидели, что точка, обозначавшая Париж, скрыта под свастикой, напоминавшей паука, — черное пятно в сердце страны.

Некоторое время они разглядывали карту.

— Как вы думаете, что будет здесь дальше? — спросил протрезвевший Гай. — Каковы наши шансы?

Дэвид сжал губы, готовясь заговорить, и вдруг фыркнул.

— Как сказал Кляйн, будет очень интересно! Румыны надеялись, что у них снова получится усидеть на двух стульях. Но немцы позаботились, чтобы этого не произошло. Они организуют тут гигантскую пятую колонну. Король надеялся заручиться народной поддержкой для защиты страны, но уже поздно. Он утратил доверие. Этот режим долго не протянет.

— Думаешь, здесь будет революция?

— Что-то вроде этого. Что хуже, страну ждет раскол. Румынии не удастся сберечь свое богатство. Слишком глупа она оказалась, слишком слаба. Что же до наших шансов… — Он хохотнул. — Главное — знать, когда уехать.

Гай взял Гарриет за руку.

— Мы уедем, когда понадобится.

— Мы обязательно уедем, — сказала она. — Жизнь — вот величайшее благо. Надо ее сберечь.

Оставив карту Франции со свастикой в центре, они отправились домой по пустым улицам.