Величайшее Шоу на Земле: свидетельства эволюции.

Держа в уме форму черепа Миссис Плез, как представителя Australopithecus africanus 2.6 млн лет назад, посмотрите на верхний череп напротив, называемый KNM ER 1813. Затем посмотрите на тот, что под ним, называемый KNM ER 1470. Оба датируются примерно возрастом 1.9 млн лет, и оба относятся большинством авторитетных источников к роду Homo. Сегодня 1813 классифицирован как Homo habilis, но это не всегда было так. До недавнего времени 1470 тоже классифицировался так, но сейчас в процессе реклассификации как Homo rudolfensis. И снова, посмотрите, как неустойчивы и подвижны имена. Но не важно: обоих, очевидно, без сомнений относят к роду Homo. Очевидное различие от Миссис Плез и ее сородичей в том, что у нее более выдающееся вперед лицо и меньший размер черепной коробки. В обоих отношениях 1813 и 1470 выглядят более человекоподобными, Миссис Плез более «обезьяноподобной».

Теперь посмотрите на череп ниже, названный «Твигги». Твигги также сейчас обычно классифицируется как Homo habilis. Но ее выдающаяся вперед морда более напоминает Миссис Плез, чем 1470 или 1813. Вы, возможно, не будете удивлены, узнав, что Твигги некоторыми антропологами относилась к роду австралопитеков, а некоторыми к роду Homo. На самом деле, каждое из этих трех ископаемых было в разное времена классифицировано и как Homo habilis и как Australopithecus habilis. Как я уже отмечал, некоторые авторитетные источники в определенное время дали 1470 другое видовое имя, поменяв habilis на rudolfensis. И в довершение ко всему, имя rudolfensis прицеплялось к обоим родовым именам, Australopithecus and Homo. В общем, эти три ископаемых по разному назывались различными авторами в разное время, со следующим набором наименований:

'Твигги'

KNM ER 1813:

Australopithecus habilis, Homo habilis

KNM ER 1470: Australopithecus habilis, Homo habilis,Australopithecus rudolfensis, Homo rudolfensis

OH 24 («Твигги»): Australopithecus habilis, Homo habilis

Должна ли такая мешанина имен ослаблять нашу уверенность в эволюционной науке? Совсем наоборот. Это именно то, чего следует ожидать, при том, что все эти существа — эволюционные промежуточные звенья, звенья, ранее бывшие недостающими, но более не являющиеся недостающими. Мы должны бы были обеспокоиться, если бы не было никаких промежуточных звеньев, настолько близких к границам, что их было бы затруднительно классифицировать. На самом деле, с эволюционной точки зрения распределение дискретных имен должно быть невозможно, если бы только ископаемая летопись была бы более полной. В некотором смысле, удача, что ископаемые так редки. Если бы мы имели непрерывную ископаемую летопись, выдача отдельных имен видам и родам стала бы невозможна или, по крайней мере, проблематична. Справедливо заключение, что преобладающий источник разногласий палеоантропологов, принадлежит ли такое-то и такое-то ископаемое к этому виду/роду, глубоко и по интересной причине бесполезен.

Держите в голове гипотетическое представление, что мы бы могли, по какому-нибудь странному стечению обстоятельств, быть благословлены непрерывной летописью эволюционных изменений без единого отсутствующего звена. Теперь посмотрите на 4 латинских имени, применявшихся к 1470. При ближайшем рассмотрении, изменение с habilis на rudolfensis кажется меньшим изменением, чем изменение Australopithecus на Homo. Два вида внутри рода более близки друг к другу, чем два рода. Не так ли? Не является ли это единственным основанием различения на уровне родов (скажем Homo или Pan [шимпанзе] как альтернативные рода африканских человекообразных обезьян) от уровня видов (скажем troglodytes или paniscus внутри рода шимпанзе) в иерархии классификации? Что ж, да, это так, когда мы классифицируем современных животных, о которых можно думать как о кончиках веточек на эволюционном дереве с предками внутри кроны дерева, удобно вымершими и не мешающими на пути. Естественно, те веточки, что соединяются друг с другом дальше (глубже в кронш дерева) будут иметь тенденцию быть менее похожими друг на друга, чем те, чье разветвления (более поздние общие предки) ближе к кончикам. Система работает до тех пор, пока мы не пытаемся классифицировать вымерших предшественников. Но как только мы включим нашу гипотетически полную летопись ископаемых, все четкое подразделение рушится. Дискретные имена становятся, как правило, невозможными к применению. Мы можем легко это увидеть, если пойдем постепенно назад через время, как мы делали в главе 2.