Величайшие в мире злодеи

Разгул насилия ужаснул многих радикально настроенных революционеров, но Марат оставался невозмутим. Он подписал письмо от имени Республики к своим представителям в провинциальных городах, объясняя, что «акты справедливости» были «необходимы, для того чтобы сдерживать путем устрашения тысячи изменников, содержащихся сейчас в наших тюрьмах… Мы не сомневаемся, что весь народ со вниманием отнесется к этим неотложным мерам, призванным обеспечить общественную безопасность; и все французы воскликнут вместе с парижанами: «Мы уйдем сражаться с врагами, но не оставим в тылу этих бандитов, чтобы они глотки перегрызли нашим детям и женам». Республиканцы во многих городах восприняли это письмо как призыв организовать у себя на местах такие же зверства, какие творятся в столице, и уничтожить заключенных собственных тюрем.

В январе 1793 года революция подошла к рубежу, после которого пути назад уже не существовало. Избранное народом национальное собрание, переименованное в конвент, единогласно приговорило Людовика XVI к смерти за попытку «восстановить тиранию на руинах свободы». Он был казнен на площади Революции, именовавшейся прежде площадью Людовика XV. В течение последовавшей недели главы всех европейских стран объявили войну Франции, на территории которой уже разразилась гражданская война — крестьяне сопротивлялись принудительной военной мобилизации.

Министр юстиции Шарль Дантон учредил революционный тибунал, пытаясь водворить в стране порядок и не допустить повторения сентябрьской резни. «Давайте сами будем ужасными, для того чтобы ужасным не стал наш народ», — призывал он. Умеренно настроенные члены конвента считали, что народ будет оставаться ужасным до тех пор, пока их подстрекает Марат. Они настояли, чтобы он предстал перед трибуналом. К их разочарованию, Марата оправдали. Восторженная толпа на руках унесла его домой. Очень скоро ему удалось протолкнуть в конвенте декрет об аресте двадцати двух своих обвинителей.

Однако Марат недолго наслаждался своей победой. 13 июля 1793 года он сидел дома с полотенцем на голове в медной ванне, облегчавшей кожный зуд. К нему вошла девушка, утверждавшая, что знает, кто из умеренных состоит в заговоре против партии Марата. «Скоро они все будут гильотинированы», — пообещал Марат, аккуратно записав все имена. Однако девушка, Шарлотта Корде, оказалась не той, за кого себя выдавала. Неожиданно она выхватила из сумочки нож и ударила Марата в спину. Умирающий революционер упал, в то время как набежавшие помощники повалили Шарлотту на пол. Казалось, она не чувствовала их ударов. «Дело сделано, — выкрикнула девушка. — Монстр мертв».

Однако и здесь умеренные просчитались. Мертвый монстр Марат немедленно прослыл мучеником в народной среде. По всей Франции в его честь называли улицы и площади. Более тридцати городов отказались от прежних названий и взяли себе его имя. Смерть Марата не помешала революции следовать по кровавому пути, который она для себя избрала. Напротив, во главе экстремистского правительства встал еще более коварный и жестокий человек, готовый принести на алтарь собственного тщеславия даже родителей своего крестника.

Максимилиана Робеспьера, холодного, сухого барристера из Арраса, презирали многие соратники по партии за повышенное внимание к собственной внешности и боязнь крови. Тем не менее, к 1793 году щеголеватый адвокат, избегавший публичных казней, дабы не развращать человеческие души, стал самым страшным человеком во Франции. Стоя во главе организации с ироническим названием «Комитет Общественной Безопасности», он вверг страну в пучину едва ли не самого безжалостного террора в истории.

Комитет Робеспьера приказал революционному трибуналу безжалостно искоренять врагов Республики. Над Францией по-прежнему нависала угроза вторжения европейских соседей, оправдывавшая излишнюю жестокость Робеспьера. Робеспьер издал указ, что все иностранцы, не проживавшие на французской территории до 14 июля 1789 года — другими словами до дня взятия Бастилии, — должны быть арестованы. Он казнил самую знаменитую во Франции иностранку — австрийку Марию-Антуанетту. Ей было предъявлено обвинение в тайном сговоре со своим братом, австрийским императором, и в кровосмесительных отношениях со своим сыном. Королева отрицала подобные обвинения, но и ее постигла участь мужа. Она окончила свои дни на гильотине 16 октября 1793 года.

Вскоре зловещая повозка для осужденных на казнь стала почти ежедневно подвозить к эшафоту на площади Революции все новых и новых «врагов Республики». Пьер Верньян, бывший президент Революционного парламента, предупреждал: «Берегитесь! Революция, как Сатурн, пожирает своих детей». Теперь его пророчество сбывалось. Сам Верньян оказался в числе двадцати умеренных, представших перед судом на показательном процессе и осужденных на смерть. Один из них заколол себя прямо в зале суда тайно пронесенным кинжалом. Однако его безжизненное тело на следующий день постигла та же участь, что и его несчастных коллег. Все они были обезглавлены.