Величайшие загадки истории

В 1825 г. ученый Парижского Королевского института господин де ля Кьер исследовал почти все доступные тогда документы, касающиеся озера Гуатавита, и объявил на весь мир, что на дне лежит золото и бриллианты на сумму 1 миллиард 120 миллионов фунтов стерлингов. На такие деньги тогда можно было купить 1120 Алясок!

В 1898 г. была организована кампания по эксплуатации лагуны озера Гуатавита, вскоре она передала свои права на поисковые работы одной лондонской фирме. Ответственным за выполнение контракта был британский представитель компании в Колумбии Хартли Ноулз, который намеревался прорыть туннель к центру озера и через него откачать воду, построить шлюз, регулирующий отток воды из водоема, и при помощи ртутного экрана определить участки дна с наибольшей концентрацией золота и драгоценных камней.

План удалось осуществить. Туннель прорыли, шлюз установили, воду откачали. И тут выяснилось, что дно покрыто трехметровым слоем жидкой глины и извести. В такую пучину никто не решился погрузиться. Стояла жаркая погода, а когда через несколько солнечных дней инженеры вновь спустились к озеру, то обнаружили там… прочнейшее покрытие. Смесь глины и извести блокировала шлюз и уничтожила туннель. Вода вновь стала наполнять лагуну.

Золото нашли, но немного — на сумму 500 фунтов стерлингов — и продали на аукционе «Сотби». Фирма не хотела сдаваться и продолжала работы, но в 1929 г. окончательно обанкротилась.

Попытки пробить панцирь из глины и извести над золотым хранилищем предпринимались множество раз. Использовали механические драги, всевозможные буровые установки, пневматические подъемники и многое другое. Но к 1965 г. терпение колумбийского правительства было исчерпано. Оно объявило озеро Гуатавита национальным, историческим и культурным заповедником и взяло его под государственную опеку.

ЗАВЕЩАНИЕ ПЕТРА I

(По материалам Н. Синдаловского)

Параллельно с официальной в народе слагалась потаенная история Петра I, основанная на преданиях, легендах и мифах.

Следуя неумолимой логике античной драмы, действие начинается с пролога, в котором боги предсказывают рождение Петра Великого. В петербургском городском фольклоре сохранилась легенда, восходящая к временам царя Алексея Михайловича. В то время в Москве жил Симеон Полоцкий — прославившийся предсказаниями по звездам. 28 августа 1671 г. Симеон заметил, что недалеко от Марса появилась необыкновенно яркая звезда. На следующее утро звездочет отправился к царю и поздравил его с сыном, якобы зачатым в прошедшую ночь «во чреве его супруги царицы Натальи Кирилловны».

В те времена предсказания, основанные на наблюдениях звезд, считались весьма серьезными, и Алексей Михайлович не усомнился в пророчестве. Спустя девять месяцев, 28 мая 1672 г., когда Симеон пришел во дворец, царица уже мучилась в родах. Но Симеон сказал, что царица будет страдать еще двое суток. Между тем роженица так ослабела, что ее, в преддверии возможной смерти, причастили святых тайн. Но и тогда Симеон Полоцкий утешал царя, утверждая, что Наталья Кирилловна будет жива и через пять часов родит малыша.

Через четыре часа Симеон бросился на колени и начал молить Бога, чтобы царица терпела еще не менее часа и не разрешалась от бремени. «О чем ты молишь? — вскричал «тишайший» царь. — Царица почти мертва!» «Государь, — проговорил Симеон, — если царица родит сейчас, то царевич проживет не более пятидесяти лет, а если через час — доживет до семидесяти».

Увы, именно в этот момент родился царевич. Окрестили его Петром — именем, определенным, как гласит то же предание, Симеоном Полоцким. Как известно, Петр умер в январе 1725 г. в страшных муках, не дожив несколько месяцев до 53 лет.

Впрочем, известно еще более раннее пророчество. В 1595 г. физик и математик Иоанн Латоциний в книге «О переменах государства предсказал: «Известно есть, что зело храбрый принц придет от Норда во Европе и в 1700 году начнет войну и по воле Божией глубоким своим умом получит места, лежащие за зюйд и вест, под власть свою и напоследок наречется императором».

Если верить легендам, то пророчество ученого мужа Иоанна оказалось исключительно точным. Именно в 1700 г. «храбрый принц глубоким умом своим» вздыбил Россию перед прыжком в будущее, и Россия замерла перед ужасом выбора, продиктованного несокрушимой волей одного–единственного человека. Энергичный, деятельный Петр выглядел чужаком. Такими чужаками у степенных москвичей слыли немцы в Лефортовой слободе.

Поговаривали, что Петр вовсе не сын тишайшего царя Алексея Михайловича, а отпрыск самого Лефорта. Будто бы государь Алексей Михайлович говаривал своей жене царице Наталье: «Коли не родишь сына, учиню тебе озлобление». Об этом знали дворовые люди. И когда царица разрешилась дочерью, а у Лефорта в это время родился сын, то, страшась государева гнева, втайне от царя младенцев разменяли.