Величайший позор Британии. От Дюнкерка до Крита. 1940—1941

Больше нападений не последовало, но в ночь на 27 мая Чеппел через Каир сообщил Фрейбергу, что дорога на Тимбакион находится под угрозой, аэродром подвергается обстрелу немцами с окружающих холмов, а боеприпасы у войск подходят к концу. Он запрашивал командующего о плане дальнейших действий—стоит ли ему расчищать дорогу на юг, или сосредоточить все усилия в западном направлении? В ответ из Каира запросили, прибыл ли батальон хайлендеров, попросили уточнить ситуацию с дорогой на Тимбакион и сообщить, в каком состоянии находится гавань Гераклиона. Никаких конкретных указаний Чеппелу дано не было.

Эскадра Придхэм-Уиппела покинула Александрию накануне ровно в полдень и на рассвете 26 мая уже находилась в 100 милях южнее восточной оконечности Крита. Между 5 и 6 часами утра 4 «Альбакора» и 4 «Фульмара» атаковали аэродром (еще 4 самолета не смогли взлететь, либо вернулись из-за неисправности). Удар оказался неожиданным, на земле было уничтожено 2 самолета и еще несколько оказалось повреждено, повреждены были и наземные сооружения. На отходе немцы несколько раз безуспешно атаковали «Формидебл», при этом англичане потеряли один «Фульмар» и заявили о двух сбитых бомбардировщиках.

Однако около часу дня (по Лондону) на британское соединение совершено случайно наткнулись 20 «штук», вылетевших для поиска войсковых транспортов у североафриканского берега. Авианосец был тяжело поврежден двумя попаданиями, он уцелел, но потом два месяца ремонтировался в Александрии и три месяца — в США. Кроме того, бомбой оторвало нос эсминцу «Нубиен», однако он тоже остался на плаву и даже сохранил ход.

Тем временем Придхем-Уиппел с линкорами маневрировал к югу от Крита, готовясь следующей ночью опять двинуться на север. Неожиданно он получил приказ Каннингема срочно отделить от эскадры и послать на север 14-ю флотилию эсминцев («Нубиен», «Кандагар» и «Янус») для ночного поиска конвоев противника меду Милосом и Критом. На поддержку эсминцев предписывалось направить из Александрии крейсера «Аякс» и «Дидо». По счастью, этот безумный план так и не был исполнен — Придхэм-Уиппелу удалось отговориться недостатком времени.

Вечером немцы обнаружили у южного берега Крита идущий в Тимбакион «Гленгайл» с эсминцами. Примерно с 18.20 (по Лондону) корабли несколько раз атаковались пикировщиками, а в 19.50 — торпедоносцами. Прямых попаданий не было, но «Гленгайл» получил серьезные повреждения от близких разрывов, осколков и пулеметного огня. На борту погибло 11 человек, были разбиты 3 баржи, загорелась цистерна с бензином. На море опускалась спасительная темнота, до Тимбакиона оставалось всего 50 миль, меньше трех часов ходу — но у командира транспорта кэптена Паджета явно сдали нервы и он приказал поворачивать назад, мотивируя это решение плохой погодой и опасением минных полей (которых здесь не было и быть не могло).

Это решение трудно оценить однозначно. С одной стороны, налицо факт трусости и невыполнения приказа. С другой стороны — к этому моменту генерал Фрейберг уже решил, что остров не удержать, и не высаженные 900 человек в итоге не пришлось снимать обратно. Тем не менее можно предполагать, что высадка свежего батальона дала бы возможность ликвидировать немецкий плацдарм у Гераклиона, а прочный контроль за всей восточной половиной Крита как минимум мог облегчить проведение эвакуации. Наступление ради обеспечения эвакуации — нормальная практика, вспомним тот же Нарвик.

Поздно вечером 26 мая Фрейберг получил последние подкрепления — 150 тонн боеприпасов[182] и 750 человек 2-го батальона войск специального назначения, не высаженных две ночи назад в Селинос Кастелли. Их доставил минзаг «Эбдиел», оказавшийся самым ценным кораблем всей Средиземноморской эскадры. «Минный крейсер» сопровождали эсминцы «Хироу» и «Низам». На обратном пути корабли приняли на борт 930 человек — в основном ходячих раненых, а также солдат из тыловых служб и моряков с потопленных в бухте судов.

Прикрывавшее этот рейд соединение «А» находилось в районе пролива Касо. Уже на отходе к Александрии, в 150 милях к югу от Скарпанто, около 9 часов утра «Бархэм» попал под удар немецких самолетов — на этот раз 15 горизонтальных бомбардировщиков Ju.88 и Не.111, прилетевших с Додеканесских островов. Попаданием одной бомбы на линкоре была выведена из строя башня «Y», после временного ремонта в Александрии он полтора месяца ремонтировался в Дурбане. Кроме того, эсминец «Хироу» в 7 часов утра был поврежден близким разрывом бомбы, после чего его скорость снизилась до 28 узлов.

27 МАЯ — ВОСЬМОЙ ДЕНЬ ВЫСАДКИ

В 8.25 генерал Уэйвелл из Александрии телеграфировал премьер-министру в Лондон, что Крит следует считать потерянным. Не получив никакого ответа, в 15.50 он отправил Фрейбергу разрешение на эвакуацию (несколькими часами позже оно было подтверждено из Лондона). Однако Фрейберг начал отход гораздо раньше — судя по всему, еще без санкции командования.