Великая армия Наполеона в Бородинском сражении

В 1793 г. происходило два параллельных процесса. Во-первых, была проведена амальгама, то есть слияние частей старой армии и волонтерских батальонов, что должно было, по мысли организаторов, совместить военный опыт и республиканский энтузиазм. В значительной степени замысел удался. Несмотря на существование принципа избрания офицеров, реальный механизм был таков, что обеспечивал до известной степени страховку от необдуманных решений[597]

. В конечном итоге на офицерских постах остались вполне достойные люди, чаще всего разделявшие республиканские идеалы. Одновременно выборы офицерского состава способствовали возрождению корпоративного чувства с сохранением главных рычагов контроля над армией в руках политиков. Сен-Жюст в те дни справедливо отмечал: «Воинские части имеют право избирать своих офицеров, так как, в сущности, они представляют собой корпорации …<…> Избрание отдельных командиров частей – право солдатской общины… Избрание генералов – право государства в целом»[598]

. Во-вторых, в 1793 г. состоялся знаменитый «набор 300 тысяч». 24 февраля Конвент предписал произвести призыв 300 тыс. человек на военную службу. Во многом он уже носил обязательный характер, став зачатком будущей конскрипции. Отличие от всеобщей воинской повинности заключалось в том, что при «разнарядке» в коммуны учитывалось число волонтеров, ранее уже данных коммуной; затем производилась новая запись волонтеров, и если их не хватало (а повсеместно так и было), то производилась жеребьевка или выборы большинством голосов. В любом случае пополнение было только из числа холостых или бездетных вдовцов в возрасте от 18 до 40 лет включительно. При этом каждый призванный гражданин имел право найти себе заместителя в возрасте не менее 18 лет и снарядить его. Для того чтобы привлечь граждан в армию, которая теперь обрела демократический и народный характер, Конвент предоставлял возможности социального продвижения, гарантии гражданских прав и реальные материальные преимущества. Всем отставным солдатам были обеспечены пенсии – либо в виде денежной суммы в 240 ливров, либо в виде недвижимости из фондов национальных имуществ стоимостью 2400 ливров. «Солдаты уходили на войну, – писал Ж. Жорес, – мысленно видя поля, луга, виноградники, которые они получат от отечества по возвращении. И люди того времени, воспитанные на примерах античности, говорили: “Это напоминает римских ветеранов, получавших земельные наделы”»[599]

. Реально набор 300 тыс. вызвал великие затруднения. Поэтому 23 августа 1793 г. Конвент на короткий срок ввел своего рода всеобщую воинскую повинность. Призывались холостые от 18 до 25 лет без права заместительства. Набор 1793-го оказался «молодым»: 66 % призванных было между 18 и 25 годами. Большинство было из деревни – более 60 %[600]

. К сентябрю 1794 г. в армии был уже 1 млн 26 тыс. солдат[601]. Созданию столь многочисленной армии, помимо социальных и политических предпосылок, способствовали демографические факторы: в 1750–1770 гг. во Франции была отмечена очень высокая рождаемость. Это была армия, рядовой состав которой все более расширялся за счет в основном крестьянской массы, которую необходимо было быстро и эффективно «перерабатывать». Офицерский же состав оказался порождением как армии Старого порядка (более 80 % старших офицеров 1794 г. служило до Революции офицерами и унтер-офицерами), так и Революции (около четверти младших офицеров были сыновьями крестьян и мелких землевладельцев, и столько же происходило из семей ремесленников и других небогатых горожан)[602]. С середины 1790-х гг. практика избрания офицеров фактически перестала действовать. Было даже запрещено продвигать неграмотных в чин капрала. Офицеры стали занимать более авторитетное положение в отношении как рядового состава, так и гражданских властей.