Великая армия Наполеона в Бородинском сражении

Русское командование, еще готовясь к отражению вражеской атаки на батарею Раевского, попыталось подтянуть туда кавалерию. Однако к началу боя большая часть 2-го и 3-го кавалерийских корпусов еще не подошла, а 2-я бригада 1-й кирасирской дивизии оказалась, к удивлению Барклая-де-Толли, отосланной на левый фланг. Поэтому адъютант Барклая В. И. Левенштерн бросился к полкам генерал-майора И. Е. Шевича – Конногвардейскому и Конной гвардии – и спешно привел их к месту боя[1917].

Вражеская кавалерия уже врубилась в пехоту 24-й дивизии и атаковала солдат 4-го корпуса и 7-й дивизии, когда русская конная гвардия была брошена в контратаку. Только позже стали подходить части 2-го и 3-го кавалерийских корпусов. Сумятица кавалерийского боя, разыгравшегося восточнее Курганной высоты, а также отрывочность и путаность рапортов и воспоминаний не позволяют создать предельно точную картину событий. Особенно сложно сопоставить русские материалы с зарубежными. Попытаемся все же проследить ход боя глазами наполеоновских кавалеристов.

После первой атаки саксонцев на русскую пехоту, стоявшую за Курганом, между «полком Цастрова» и укреплениями оказалась часть полка Гар дю Кор, а за ней – польские кирасиры. Укрепление было где-то в 150 метрах в тылу с левого фланга. Тогда Латур-Мобур приказывает Тильману снова идти в атаку (на этот раз всеми тремя полками) на русскую пехоту, которая несколько отошла и выстроила свои батальоны в шахматном порядке. Бригада рысью пошла вперед. Тильман был в голове Гар дю Кора. Воодушевляя солдат, несся вперед окровавленный майор фон Шёнфельд. Русская пехота, подпустив кирасир на 20 шагов, дала залп. Среди убитых всадников были ротмистр граф Ортцен (Oertzen) и лейтенант Хакке (Hacke) из «полка Цастрова»[1918]

. Хотя некоторые офицеры и рядовые смогли прорвать пехотные ряды, но большая часть всадников прошла вправо и влево от пехотного каре. Пехота, сбившись в беспорядочную, но замкнутую со всех сторон толпу, устояла. Позади пехоты вновь оказалась русская кавалерия. Вначале она приняла саксонцев за своих из-за светлых колетов и черных касок и, растерявшись, была ими отброшена. Вероятно, одновременно по русской кавалерии пришелся удар со стороны кавалеристов Груши. Здесь саксонцы были изумлены, встретив 2-й баварский шеволежерский полк из дивизии Шастеля. Не успели немецкие всадники порадоваться встрече, как были атакованы русскими кавалергардами и полком Конной гвардии. Удар был столь сильным, что кавалеристы Тильмана откатились до того места, откуда их послал в атаку Латур-Мобур. Русские гвардейцы, преследуя врага, не уставая рубили саксонцев своими огромными палашами. Рядом с Рот фон Шрекенштайном скакал русский гвардеец, успевший нанести ему сильный удар, который, однако, пришелся по каске, оглушив молодого офицера. «Сопроводив» Шрекенштайна до того места, где саксонцы остановились и стали выстраиваться, русский кавалерист с трудом смог развернуть свою лошадь и поскакал обратно. Шрекенштайн успел его ударить, но неудачно[1919].

Теперь дивизия Лоржа (на этот раз вместе с вестфальцами) некоторое время стояла, приходя в себя после схватки и получая время от времени «подарки» от русской артиллерии. Тильман убеждал дважды раненного майора Шёнфельда поехать в тыл. Тот, отказываясь, в конце концов сказал: «Полагаете, генерал, что теперь я без ущерба для чести могу удалиться?» На это Тильман возразил: «Я полагаю, что не только можете, но я приказываю вам это сделать»[1920]. Пока тяжелая кавалерия Лоржа стояла на месте, уланы Рожнецкого вправо от них несколько раз ходили в атаку против русской кавалерии, но с переменным успехом. Артиллерия 4-го кавалерийского корпуса была возле правого крыла дивизии Рожнецкого, 2-го – где-то в тылу саксонской бригады[1921]

.

Пожалуй, еще более оживленно «провел время» 2-й кавалерийский корпус. Если дивизия Ватье после штурма батареи была, большей частью, где-то во второй линии, то кавалеристы Дефранса из боя не выходили. Когда кавалерия Тильмана была отброшена русскими всадниками еще в первый раз, на поле боя появились карабинеры. Дефранс построил дивизию в полковую колонну на половинных дистанциях, но не смог возглавить атаку – его лошадь была убита, а сам он серьезно расшибся при падении. 1-й карабинерный, увидев, что русская кавалерия прямо перед ним делает фланговое движение, быстро этим воспользовался, опрокинул ее и отбросил. Вместе с отступавшими русскими всадниками карабинеры 1-го полка налетели на каре русской пехоты. Пехотинцы легли на землю, удачно пропустив кавалеристов, но, когда поднялись, были немедленно атакованы полковником Бланкаром во главе 1-го эскадрона 2-го карабинерного полка. Усилия карабинеров оказались тщетными: сколько ни пытались, они не смогли прорвать русское каре[1922]. Вообще, такого рода кавалерийские атаки без поддержки пехоты приносили мало пользы.