Великая фальшивка Февраля

Мой корреспондент задает вопрос, который мог бы показаться действительно трагическим: а где же были «живые силы» страны? Везде, где угодно и сколько угодно — везде, кроме администрации и, в особенности, армии. Живые силы были в литературе и живописи, в биологии и химии, в технике и промышленности — были везде и были в огромном количестве. Кроме того, у нас был тип

промышленных деятелей, каких нигде больше в мире не было: дельцы-идеалисты, вот, вроде Потанина или Верещагина (брат художника). Люди, которые строили и промышленность и хозяйство, совершенно не интересуясь личной прибылью. Почему можно предположить, чтобы русский народ, так одаренный вообще, а в государственном отношении, в особенности был бы начисто лишен государственно-строительных «живых сил»? Они были . Но ходу им не было . Еще бы десять—двадцать лет без заговоров и революций — эти люди все равно пробились бы к власти. Но им ходу не было, да и они сами часто не хотели идти. Когда издателю «Нового Времени» А. С. Суворину было неофициально предложено место в Государственном совете, он отказался наотрез: принять это предложение значило бы погубить газету: марка Государственного совета не делала чести никому.

Все эти деятели оставались вне власти, вне участия

во власти, и над каждым из них сидел какой-то, прости Господи, губернатор, кое-как окончивший кое-какой суррогат университета, вне «хороших манер» не имевший никакой ни движимости, ни недвижимости. Получался тупик.

Слой можно было ломать. Слой можно было размывать. Эволюция не удалась. Но мы не знаем, — а что получилось бы из «революции»?

Расчет Государя Императора, рассматриваемый сейчас, почти сорок лет спустя, остается все-таки правильным расчетом. Кинжал Брута не мог предусмотреть даже Цезарь. Святой Елены не предусмотрел Наполеон. А были — «великие люди». Царя-Освободителя почему-то не называют «великим», хотя абсолютно очевидно, что для России он сделал безмерно больше, чем Наполеон для Франции. У Царя-Освободителя тоже был свой план. Виновен ли Царь-Освободитель в «непредусмотрительности», когда с манифестом о созыве Земского собора в кармане он был убит изуверской бомбой?

* * *

«Оправдание революции»? Нет, нет никакого оправдания революции — ни Февралю, ни Октябрю. Нет, никаких положительных сторон ни в Феврале, ни в Октябре нет. С почти математической точностью можно рассчитать, что к тридцати годам «слой» был бы все равно смыт жизнью — это только в анабиозе эмиграции он может считать себя еще существующим и даже живым. Нет, революции нет никакого

оправдания. И в ней не было никакого «народа». Была грязь, предательство, бездарность, бесчестность — немецкие деньги, английские влияния, безмозглое своекорыстие, — кровь и грязь, грязь и кровь…

В грязи и крови родился Февраль. В грязи и крови погибнет Октябрь, его законный наследник. А платить — придется нам . И не только нам: платит и еще будет платить все человечество. Заплачена уже поистине страшная цена, но заплачена еще не вся.

Кровь Царя-Искупителя и на нас и на детях наших. Тут просто ничего не поделаешь. Это уже факт.

* * *