Великая мистификация. Загадки гробницы Тутанхамона

Его преемник Эрнест Джонс, маленький брюнет с приятной внешностью из Уэльса, первоначально подписал с Дэвисом контракт в качестве руководителя полевых работ и художника на три месяца с жалованьем 250 фунтов стерлингов. Он надеялся развить успех Эйртона, однако очень скоро выяснилось, что они с Дэвисом абсолютно не могут ужиться. Американец становился все более вспыльчивым и раздражался по малейшему поводу, а здоровье Джонса постепенно ухудшалось. Невероятным образом они почти три года все же продолжали совместную работу, однако на этот раз ничего особенно важного не нашли. У Дэвиса создалось ощущение, что британские археологи его попросту «используют», и это, конечно, отнюдь не помогало Джонсу в его работах. Однако валлийцу удалось-таки в этот период сделать свое величайшее открытие — обнаружить гробницу KV58, о чем он написал в отчете: «На следующий день мы начали углубляться в раскоп, и почти сразу же среди всякого хлама стали попадаться интересные фрагменты мебели, относящиеся к очень интересному периоду — концу правления XVIII династии. Некоторые предметы несут картуши с именами фараона Эйе и другого, по имени Тут-анх-Амун; последний или его гробница пока не найдены…»

Это произошло в 1909 году, хотя Дэвис в своей книге «Гробницы Хоремхеба и Тутанхамона» написал, что KV58 открыл Эйртон в 1907 году. Вообще-то известно, что письменные труды Теодора Дэвиса отличаются многими неточностями, однако в данном случае его память допускает особенно грубую ошибку. Остается лишь догадываться, каким таинственным образом единственное крупное открытие, сделанное Джонсом, оказалось приписано Эйртону, да еще и перенесено на пару лет назад.

Между тем, судя по отчетам, здоровье Джонса продолжало ухудшаться, и в 1911 году он умер от истощения организма, вызванного туберкулезом. За год до своей смерти он как-то написал: «Последние работы оказались тяжелыми, приходилось постоянно работать в клубах пыли. Все это меня очень утомило и сказалось на здоровье, так что я очень обрадовался, когда все, наконец, закончилось. Право, мне уже совсем не хочется продолжать работы, и я не знаю, что буду делать на будущий год. К тому же, не уверен, что выдержу все это еще раз, если, конечно, проживу так долго»[265]

. Конечно, в этом случае его, возможно, погубил туберкулез, но ведь могло и так случиться, что он узнал что-то о загадочной гробнице KV55 и стал опасен для властей. К тому же и Дэвис, наверняка, мог рассказать ему о подмене мумии, а у Джонса имелось достаточно времени, чтобы поразмышлять над тем, как все это объяснить.

Несмотря на все свои впечатляющие успехи, Дэвис начал осознавать, что карты ложатся против него — и прежде всего потому, что он посторонний в мире археологии, да к тому же еще и американец. Дэвис был умным человеком и, несомненно, понимал, что Картер постоянно использовал его и презирал при этом.

Джонс и Эйртон умерли в 1911 году, Дэвис — в 1914-м, и это означало, что в течение трех лет из жизни ушли три человека (все, кроме Картера), которые больше других знали о гробницах в Долине царей. Артур Вейгалл пишет:

Очевидно, в силу некоторых странностей старческого возраста мистер Дэвис с поразительнейшим упрямством и энергичностью протестовал против предположений, что мы нашли тело Эхнатона. Сам он надеялся, что нашел мумию царицы Тии [так оно и было. — Прим. автора

], и когда, в конце концов, ему пришлось отказаться от этого заблуждения, он начал поступать так, словно желал скрыть результаты опознания тела. Он по-прежнему находился в крайне возбужденном состоянии ума, едва дело касалось этого предмета, пока через несколько лет на него не обрушилось полное беспамятство.[266]

Конечно, в отсутствие очевидных свидетельств глупо утверждать, что Эйртон, Джонс или Дэвис были убиты неизвестным, либо группой неизвестных лиц. Явных улик нет. Наверное, стоит посмотреть на некоторые несущественные детали, связанные с этими смертями, а также на то, как они связаны одна с другой. И тогда могут открыться совершенно неожиданные грани этих событий.