Великая Октябрьская

Свежий весенний ветер, врывающийся с Невы, треплет полотнища знамен. На кумачовых лозунгах надписи: «Привет Ленину!», «Да здравствует вождь революции!» По краям площади стоят грузовики с прожекторами: их прислала специальная команда Петропавловской крепости. Лучи, пробегая по площади, выхватывают из тьмы радостные, возбужденные лица собравшихся, высвечивают золотые надписи на матросских бескозырках, переливаются алым пламенем на боевых знаменах. Медленно продвигаясь сквозь толпу, по площади едут один за другим два броневика, присланные солдатами бронедивизиона. Машины разворачиваются и, как два часовых, останавливаются у выхода из вокзала.

Ленин на площади. Рабочие и солдаты поднимают его на броневик. Лучи прожекторов освещают крепкую коренастую фигуру в распахнутом темном пальто.

— Товарищи! — говорит Ленин, поднимая руку, и площадь затихает. Владимир Ильич приветствует революционный пролетариат и солдатские массы России. Он призывает их к борьбе за победу социалистической революции.

Звучит заключительная фраза ленинской речи: «Да здравствует социалистическая революция!»

Подхваченные тысячами голосов, эти слова могучим гулом прокатываются по площади.

Сидящий за рулем броневика солдат бронедивизиона Мирон Сергеевич Оганьян дает газ. Машина медленно движется через Сампсониевский мост на Петроградскую сторону, к зданию ЦК и Петроградского комитета, следом идут колонны рабочих, солдат в серых шинелях, матросов в черных бушлатах.

«Да здравствует социалистическая революция!» — в этой простой, короткой фразе было огромное содержание. Партия провозгласила курс на социалистическую революцию, перерастание буржуазно-демократической революции в социалистическую. Перед страной и рабочим классом открылась перспектива дальнейшего движения вперед, появилась великая цель, ясная, понятная, близкая.

Впервыеперед толпой обалделойздесь же,перед тобою,близ,встало, как простое

делаемое дело,недосягаемое слово —«социализм».Здесь же,из-за заводов гудящих,сияя горизонтом

во весь свод,всталазавтрашняякоммуна трудящихся —без буржуев,без пролетариев,без рабов и господ.

В. Маяковский

Эта цель была реальной, основанной на глубоком анализе обстановки, сложившейся в России.

Трудящиеся страны, свергая царизм, боролись за мир, землю, хлеб и свободу. Требования народа пришедшее к власти буржуазное Временное правительство не выполнило и не могло выполнить, ибо оно выражало и защищало не народные, а буржуазно-помещичьи интересы.

Империалистическая война, которая велась во имя чуждых трудящимся целей, не прекращалась. Временное правительство выдвинуло фальшивый лозунг продолжения войны для защиты завоеваний революции. Но война не превратилась в оборонительную: она, как и прежде, оставалась грабительской, империалистической, велась в интересах помещиков и капиталистов, для захвата новых земель и порабощения народов. Сохранив на своем знамени старый лозунг «Война до победного конца!», Временное правительство предало забвению чаяния масс.

Крестьяне, составлявшие подавляющее большинство населения страны, требовали передачи им земли. Временное правительство и слышать не хотело об этом. Ведь дать землю крестьянам — значило отнять ее у помещиков. Значительная часть этих земель была к тому времени уже заложена в капиталистических банках. Отдать ее крестьянам — значило нанести удар и по капиталистам. А как же новоиспеченные министры могли «обидеть» помещиков и капиталистов, когда они выражали их волю?

Временное правительство ничего не сделало для облегчения положения рабочих. Оно сопротивлялось введению 8-часового рабочего дня, повышению зарплаты, улучшению условий труда. Зато буржуазия получила новые льготы и права, способствовавшие увеличению капиталистических прибылей. Правительство повысило цены в расчетах по казенным военным заказам, в том числе по углю и металлу, щедро выдавало промышленникам денежные ссуды. Росли военные расходы. Если в 1916 г. траты на войну составляли в среднем за день 40 млн руб., то в марте — апреле 1917 г. — 54 млн, а в мае — июне — 61 млн руб.

Продовольственный кризис усиливался. Города снабжались с перебоями. Например, в Москве в марте месячная норма потребления хлеба составляла 1279 вагонов (при пайке в три четверти фунта), а поступило в город всего 816 вагонов. Дорожали продукты. Правительство увеличивало выпуск бумажных денег: за март их было отпечатано на сумму 1123,6 млн руб., в то время как ежемесячный выпуск за предыдущие военные годы составлял 261 млн руб.

Не получил своего решения и национальный вопрос. Миллионы трудящихся нерусских национальностей были по-прежнему бесправны. Правительство по существу продолжало колонизаторскую политику, оставило на местах весь царский аппарат угнетения.