Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке

Ко всему прочему важнейшие аспекты предвоенной политики СССР, в частности его отношения с Германией, много лет были засекречены. Так, например, всегда отрицалось наличие секретных протоколов к договорам о ненападении от 23 августа 1939 г. и о дружбе и границе от 28 сентября того же года, они были обнародованы лишь в 1989-м по требованию демократически избранного Верховного Совета СССР. К таким же неафишируемым аспектам отношений СССР и Германии относились все виды их военного, экономического и политического сотрудничества в тот период. Что уж говорить о документах, которые могли бы подтвердить, что между этими двумя странами существовала договоренность о Великой транспортной операции как части подготовки к совместным действиям против Британской империи?! Предъявления именно таких документов требуют от меня многие профессиональные историки. Я считаю, что их просто не существует, поэтому истину приходится восстанавливать дедуктивными методами по косвенным фактам и деталям событий.

Однако оказалось, что есть колоссальный источник абсолютно достоверной информации о первых днях войны – доклады военной контрразведки: Третьего управления НКО и Третьих отделов фронтов, армий, корпусов и дивизий Действующей армии. Их ввел в научный оборот известный историк Михаил Мельтюхов в своей работе «Начальный период войны в документах военной контрразведки (22 июня – 9 июля 1941 г.)», опубликованной в сборнике М. Мельтюхова, А. Осокина, И. Пыхалова «Трагедия 1941. Причины катастрофы» [121, c. 5—98].

С согласия М. И. Мельтюхова ниже приводится ряд выдержек из этой работы с указанием страниц и моими комментариями и примечаниями.

Северо-Западный фронт (ПрибОВО)

…27 июня 1941 г. начальник 2-го отдела 3-го Управления НКО бригадный комиссар Авсеевич докладывал:

«Оборона объектов Двинского [Даугавпилсского] гарнизона не обеспечена; железнодорожные узлы, мосты и склады зенитными точками не прикрыты и остаются уязвимыми для авиации противника.

Оставшаяся истребительная эскадрилья 49-го авиаполка обеспечить охрану объектов от налетов противника не в состоянии.

Противник проявляет исключительное внимание к разрушению мостов, стремясь прервать источники обеспечения Двинского гарнизона с последующим его окружением.

Личный состав подразделений ПВО Двинска [Даугавпилса] не знает типы наших самолетов и, несмотря на хорошую видимость распознавательных знаков, подвергает их обстрелу, так 22 июня с. г. 6 самолетов «СБ» уходили с литовских аэродромов из-под удара противника через Двинск и были подвергнуты обстрелу, случайно не окончившемуся жертвами <… >. Такое же состояние противовоздушной обороны Великолукского аэродрома, где нет зенитных средств и истребительной авиации, хотя этот аэродром является узловым для транспортных самолетов…

[С. 9—10]

Как указывалось в спецсообщении 3-го Управления НКО № 37738 от 14 июля 1941 г., «13-я, 127-я и 206-я авиабазы при паническом бегстве большинство запасов оставили на территории, занятой врагом, не уничтожив боевого имущества.

Командир 127-й авиабазы старший лейтенант Четыркин на площадке Груджай оставил врагу 5 144 авиабомбы (разных марок), 442 500 винтовочных и авиационных патрон и 10 пулеметов ШКАС. В Шауляе оставлено 18 вагонов авиабомб, 3 млн авиапатронов, несколько тонн бензина, продовольственные, вещевые и технические склады…»

[С. 12–13]