Великая война. Первая мировая – предпосылки и развитие

На Восточном фронте Жилинский и Иванов сражались храбро, но их армии были недостаточно подготовлены. Некоторые французские командиры явно теряли самообладание; первым отправили в отставку генерала Руффи. Очень серьезным было положение Ланрезака, у которого погасла последняя искра наступательного духа, и он был не способен быстро оценивать тактические возможности. Взрывной темперамент Джона Френча, который был полон оптимизма после 23 августа, перешел в другую крайность под впечатлением «ненадежности» своих союзников. Френч добивался того, чтобы при любых обстоятельствах британские войска подчинялись только ему. В этот момент заявил о себе характер Жоффра. Он концентрировал свое внимание на самой большой опасности в каждый конкретный момент времени. Физическая и умственная энергия Жоффра, проявленная им в эти августовские дни, была просто невероятной для грузного 62-летнего человека. Постоянно передвигаясь вдоль растянутой линии фронта, оценивая, отстраняя, поощряя, увещевая, день ото дня он все увереннее руководил положением на фронте. 25 августа Жоффр осознал, что решающая точка

находится на его левом фланге. Но это был участок, занятый британским экспедиционным корпусом, поэтому он не мог давать там прямых приказов – следовало убеждать. Вопреки советам некоторых штабистов, он принял решение о формировании новой французской армии (6-й) под командованием генерала Мишеля Жозефа Монури на левом фланге британцев. Создание этой армии Жоффром сделало возможной битву при Марне.

Вторжение Конрада в Польшу привело его к Люблину, что предоставило ему блестящую возможность окружить русскую 5-ю армию. Конрад горел желанием использовать эту возможность; его левый фланг и центр начали продолжительное сражение под Комаровой, которое принесло австрийцам великолепные результаты. Но в это время в бой вступил «паровой каток» Иванова, приведя его к быстрой победе над правым флангом и центром армии Конрада при Злочеве. Из-за натиска сербов правый фланг австрийцев был слабым и уязвимым. Но Конрад игнорировал эту опасность, приказав вести решительные действия на левом фланге. Эта игра выглядела обещающей, если учесть, что германская 8-я армия передислоцировалась против Самсонова к Танненбергу. Русские сначала сопротивлялись решительно, что вызвало волнение в штаб-квартире Гинденбурга; но агрессивный и решительный генерал фон Франсуа, командир I германского корпуса, создал угрозу для русских флангов. Самсонов начал отход к югу, открывая блестящие перспективы для центральных сил Конрада, ждавших этого момента на своем северном участке. Весь центр русской линии – три из шести армий – мог оказаться в «мешке». Это казалось сладким сном. Далеко, на другом конце Европы, где располагалась штаб-квартира германского Верховного командования, видели другой «сон», предвещавший унизительное поражение на востоке. Поэтому два армейских корпуса, освободившиеся после падения Намюра, были направлены 26 августа на Россию. Но ко времени их прибытия критический момент уже миновал, а на Западном фронте их отсутствие вызвало ужасные последствия.

На этом фронте обнажились все слабости и ошибки «великого германского плана» как в самой его идее, так и в его исполнении. Сработали военные противоречия. Настроение Мольтке постоянно колебалось от отчаяния до крайнего оптимизма: то он опасался сражения на Восточном фронте, когда налицо был успех, то упорно продолжал наступление на Западном, где перспективы были не блестящими. 6-й и7-й армиям было приказано усилить атаки на Нанси и в Вогезах в напрасной надежде завершить двойной охват французов, по образцу знаменитой битвы при Каннах. Германский центр продвинулся вперед через Труаэ-де-л'Уаз для выдвижения на Париж с севера. Но справа были постоянные колебания и неудачи. Фон Клюк и фон Бюлов, командовавшие 1-й и 2-й армиями, совершенно не подходили друг другу по темпераменту, чтобы действовать совместно. Фон Бюлов был медлительным и осторожным, что лишало его многих преимуществ перед его постоянно колеблющимся противником, Ланрезаком; фон Клюк был храбрым, самоуверенным и упрямым, поэтому его военные планы, направленные против британских войск, часто были лишены реальности. Но при Ле-Като 26 августа II британский корпус, отделенный от I корпуса широким прорывом, был вынужден остановиться и вступить в изнурительное сражение. Казалось, он должен стать легкой добычей, но благодаря командирским способностям генерала Смит-Дорриена германцам были нанесены потери перед тем, как англичане отошли при свете дня с поля боя и завершили отступление.