Великие пророчества. 100 предсказаний, изменивших ход истории

Но ведь – поразительно! – все точно. Особенно если вспомнить еще одно предсказание: «Как я отойду Богу, в год через век и десяток <лет> учинится война великая». Авель скончался в 1831 году. Ровно через век и 10 лет началась Великая Отечественная.

Но знаете, что самое оптимистическое в пророчествах Авеля? То, что они составлены были вплоть до 2892 года. Так что до конца света пока еще далече.

Вещий инок

Существует и еще одно пророчество Авеля. Оно касается всей династии Романовых, последующей судьбы России и столь обширно, что заслуживает отдельного рассказа. В своей книге «Вещий инок» писатель Петр Николаевич Шабельский-Борк попытался реконструировать это пророчество полностью.

Несколько слов об авторе. Русский офицер, ставший в эмиграции писателем-публицистом. Его настоящая фамилия Попов, псевдоним Шабельский-Борк взял в честь крестной матери, известной тогда писательницы. Книга-сказание «Вещий инок» была издана в 1930 году в Берлине.

Ну а теперь сам текст, реконструирующий легендарную беседу Авеля с императором Павлом I. Ту самую, в которой монах-предсказатель поведал Романову о судьбе его рода и императорской династии. Автор восстановил ее по рассказам тех, кому потомок Павла, последний император России Николай II, все-таки не утерпел и доверил пересказ письма, оставленного его предком.

«Коротко будет царствование твое, – сказал Авель императору Павлу. – И вижу я, грешный, лютый конец твой. На Софрония Иерусалимского, от неверных слуг мученическую кончину приемлешь, в опочивальне своей удушен будешь злодеями, коих греешь ты на царственной груди своей. В Страстную субботу погребут тебя… Они же, злодеи сии, стремясь оправдать свой великий грех цареубийства, возгласят тебя безумным, будут поносить добрую память твою…»

Пророк Авель ни в чем не ошибся. Правда, даты он посчитал по-своему, по-церковному (монах ведь). Но убили заговорщики Павла как раз на день памяти Софрония Иерусалимского. И погребли убиенного императора в Страстную субботу. И память об убиенном императоре попытались уничтожить, объявив его сумасшедшим.

«Но народ русский правдивый душой своей поймет и оценит тебя, – продолжил Авель. – И к гробнице твоей понесет скорби свои, прося твоего заступничества и умягчения сердец неправедных и жестоких. Число лет твоих подобно счету букв изречения на фронтоне твоего замка, в коем воистину обетование и о царственном доме твоем: «Дому твоему подобает святыня Господня в долготу дней…»

Опять верно – в девизе 44 буквы, и Павлу суждено было прожить 44 года.

«Зрю в этом замке преждевременную гробницу твою, благоверный Государь, – говорил Авель. – Но резиденцией потомков твоих, как мыслишь, он не будет… О судьбе же державы Российской было в молитве откровение мне о трех лютых игах: татарском, польском и грядущем еще – безбожном».

Тоже верно: было два ига – татаро-монгольское нашествие и правление самозванцев, польских ставленников, когда на московский престол сел Гришка Отрепьев – Лжедмитрий I, а за ним и два последующих. Ну а о «безбожном иге» и говорить нечего – речь идет о XX веке.

Потом Павел спросил о судьбе сына своего – цесаревича Александра (будущего императора Александра I). И вот что ответил вещий инок: «Француз Москву при нем спалит, а он Париж у него заберет и благословенным наречется. Но невмоготу станет ему скорбь тайная, и тяжек покажется ему венец царский, и подвиг царского служения заменит он подвигом поста и молитвы, и праведным будет на очах Божиих…»