Великие пророки и мыслители. Нравственные учения от Моисея до наших дней

Любовь смиренна. Она есть служение другим людям. Перед последним праздником пасхи, зная, что пришел час его смерти, Иисус «явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их» (Ин. 13:1). Как рассказывает евангелист, он снял с себя верхнюю одежду, перепоясался полотенцем, влил воды в умывальник и начал мыть ноги ученикам и отирать их полотенцем. Ученики его были сильно смущены. Петр просто потрясен: «Господи! Тебе ли умывать мои ноги?» (Ин. 13:6). Иисус со свойственной ему твердостью продолжает задуманное, среди всех моет ноги также Иуде Искариоту, хотя уже знает, что тот задумал предать его. Завершив все, он надел одежду, возлег на свое место и объяснил недоуменным ученикам смысл того, что сделал: «Если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам» (Ин. 13:14–15). Грань, отделяющая любовь от насильственного осчастливливания, является тонкой. Тем важнее четко ее обозначить. Предлагаемый Иисусом критерий — готовность мыть ноги другому — позволяет это сделать. Сознание какого бы то ни было личностного превосходства перед другим враждебно любви. Чтобы блокировать такое сознание, надо ставить себя ниже другого. Только тогда можно достичь столь трудной и необходимой между братьями взаимности. Личностное достоинство, которое материализуется в любви как отношении между людьми, состоит в том, чтобы оказаться достойным мыть ноги другому. Ученикам, рассуждавшим между собою, кто из них больше. Иисус сказал: «Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою» (Мк. 9:35).

Смиренное отношение человека к людям реализуется в установке «не судите других», которой Иисус придерживается безусловно. Фарисеи и книжники, изощренно пытавшиеся подловить Иисуса на отступлении от Моисеева закона, чтобы выдвинуть против него обвинение, привели к нему женщину, уличенную в прелюбодеянии. Тора в таких случаях предлагала смертную казнь через побитие камнями. А что скажет Иисус? Иисус, писавший в это время перстом на земле, сказал: «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень» (Ин. 8:7). И, низко наклонившись, продолжал писать на земле. Окружавшие, «обличаемые совестью», один за другим покинули то место. Иисус остался наедине с грешницей и обратился к ней: «Женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» (Ин. 8:10–11). Брату не дано судить брата. Для этого существует отец. Человек, позволяющий себе вершить нравственный суд в отношении другого человека, вступает в непримиримое противоречие сам с собой. Он вправе сделать это в том только случае, если сам является безгрешным. Но, будучи человеком, он не может быть безгрешным. Считая себя безгрешным, он обнаруживает тот грех, который называется самодовольством, ставит себя выше другого человека и тем самым оказывается вне духовного пространства любви.

Любовь деятельна. У одного человека было два сына. Отец приказал им обоим поработать в саду. Первый ответил: «Не хочу», но, раскаявшись, пошел. Второй сказал: «Иду» и не пошел. Рассказав эту притчу, Иисус риторически вопрошает, кто из двух выполнил волю отца. И получает ответ, который очевиден: первый (см. Мф. 21:28–31). В ситуации, когда слова и дела человека расходятся, оценивать его надо по делам: «по плодам их узнаете их» (Мф. 7:16). Это — не просто формула оценки поведения. Это — установка на деятельное отношение к жизни. Отбивать поклоны и говорить «Господи! Господи!» недостаточно для праведности. Надо еще доказать свою любовь к богу на деле. Один человек, отправляясь в дальнее путешествие, поручил свое имение рабам и дал им серебра: одному — пять талантов, другому — два таланта, третьему — один талант. Первый пустил свои пять талантов в дело и удвоил их. Второй сделал то же самое со своими двумя талантами. Третий не стал рисковать и, чтобы не потерять единственный талант, закопал его в землю. Через долгое время вернулся хозяин и потребовал у рабов отчета. Первый представил десять талантов вместо пяти, второй — четыре таланта вместо двух. Оба получили одобрение и доставили радость господину. Третий сказал, что он сохранил полученный талант, зарыв его в землю, и теперь возвращает его. Хозяин отнял единственный талант у этого раба, лукавого и ленивого, и отдал его тому, у кого уже было десять. «Ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет» (Мф. 25:29). В решающий час последнего суда, считает Иисус, бог будет оценивать людей, как этот хозяин своих рабов. И только те, которые постоянно бодрствовали, были деятельны, брали на себя риск совершения добра, только они имеют шанс вечной жизни. А те, которые не ошибались, потому что ничего не делали, не грешили, потому что не рисковали быть праведными, им, как и тому хитрому рабу, уготован путь во «тьму внешнюю».