Великие рогоносцы

Коризанда умело подогревала страсть Генриха IV обыкновенной лестью. Какие прекрасные письма, полные восторга его полководческим способностям, его таланту и восхищения им как любовником, пишет ему Коризанда. Уже издание самой этой переписки в течение очень долгого промежутка времени могло бы составить интересную литературу. Генрих отвечает ей весьма пылко. Любовь, подогреваемая лестью и денежными средствами со стороны Коризанды, продолжается. Генрих готов даже жениться на ней и спрашивает совета у своего друга — министра де Сюлли. Он советует подождать ему два года. Через два года соломенный огонь Генриха IV погас, и он уже все реже и реже посылает письма своей любовнице и гораздо реже приезжает сам в ее поместье. Коризанда, любовь и тщеславие которой перемешались в одно неистребимое желание стать королевой, мучится, не спит по ночам и наконец посылает своего кузена узнать в чем дело. С обезоруживающей прямотой Генрих заявляет, что дело в том, что он… влюблен. В другую, конечно. Пришлось Коризанде проглотить этот комок, спрятать подальше документ, обещающей на ней жениться через два года, и по примеру мудрой маркизы Помпадур довольствоваться ролью приятельницы, в письмах к которой можно говорить обо всем: от домашних неурядиц с женой до чувств к новым любовницам. Сейчас этой новой любовницей стала Шарлотта Дезэссар. От нее у Генриха родилось две девочки. Связь быстро надоела Генриху и он выдает мать своих двух детей замуж за некоего графа Романтена. Графиня Романтен на всю жизнь сохранила приятные воспоминания о короле. Потеряв от Генриха рожденного в 1592 году ребенка — сына — графиня Грамон заболевает нервной болезнью и на этой почве, как часто бывает, сильно растолстела. Ничего уже нет от прежней прекрасной Коризанды. Остались, как говорится, «рожки да ножки», в голубых поблеклых глазах этой толстой, краснорожей (пардон за грубое слово, не мы его придумали) матроны навсегда застыла печаль.

Примерно в это же время у Генриха IV появляется новая любовница Эстер Имбер. Она оказалась нудной и король быстро ее оставил, не удосужившись не только обеспечить ей будущее, но даже принять ее в своем дворце, когда она приходила к королю просить помощь. И она умерла в огромной нищете, проклиная и Генриха IV и рожденного от него ребенка.

Потом будут еще любовницы — «мелкие рыбешки», озлобляя сердце короля, пока он не влюбится горячо, серьезно и со всем пылом своей необузданной натуры. Предметом его необыкновенной любви будет Габриэль д’Эстре, женщина, сумевшая напялить на Генриха IV «рога» и звание вечного «рогоносца».

Брантом о многочисленных связях женщин сказал так: «Доброму судну надобен не один, а несколько, два либо три якоря, чтобы прочно удержаться на месте». Отобрать любовника у этой женщины, самому безумно в нее влюбиться, чтобы потом все время мучиться муками ревности и своего бессилия, — таковы в нескольких словах отношения Генриха IV и Габриэль.

Загадочна личность человека и разгрызть ее под стать только, наверное, богу иди дьяволу. Тут, кажется, в этом в чувстве короля одно с другим смешалось: то как сам Господь Бог любит, то как сам дьявол ревнует. У господина жениха Бельгарда все по принципу: «Язык мой — враг мой». Ну зачем ему надо было хвастаться, что его невеста самая красивая девушка во всей Франции? Похвастался наш Меншиков своей наложницей — прачкой Мартой Скавронской и как это плачевно для русской истории вышло?

Царь Петр I ее русской царицей Екатериной I сделал. А сидел бы Меншиков тихо, не была бы в России такая легкомысленная, вечно пьяная русская царица. Так что если хотите, господа любовники, только в свое личное пользование любовницу иметь, попридержите свои язычки.

В это время у короля Генриха IV на альковном поле довольно пусто было. — Его жена, королева Марго, с которой он и в лучшие времена не часто ложе делил, где-то там в провинции обитает, своих фрейлин, с которыми у короля любовные связи были, из двора не отпускает, король по походам мается, походные проститутки его венерическими болезнями одаривают и даже скромная монашенка Вердун туда же со своим сифилисом лезет. Словом, король страдает без ласки женщины и маркотный ходит. И вспомнил король, как Бельгард нахваливал свою невесту и решает от нечего делать съездить к ней в поместье и самолично ее красоту оценить. Но реальность превзошла самые смелые ожидания короля. Он как увидел эту бледнолицую красавицу — блондинку с личиком падшего ангела, моментально не только ей прозвище дал «прекрасный ангел», но и вскипел к ней неземной любовью. Так мгновенно, с первого взгляда влюбился и, оказывается, прочно. Историки и хроникеры потом удивляться начнут и свое недоумение в эпистолах выражать: как мог такой ветреный, такой непостоянный в любви король вдруг загореться таким глубоким чувством? И на целых восемь лет, до самой смерти Габриэль!

Гастон Орлеанский, брат Людовика XIII, дает такой вот портрет Габриэль: