Великий Дракон Т-34

Утром появился хмурый Линдворн. Он объявил, что принято решение отправить экипаж и его танк обратно с максимально возможной точностью.

– Дракон, а ты с госпожой Принципалом знаком? – спросил Иван.

– Знаком, конечно же, знаком.

– А Линда знаешь?

– Так, немного, – Великий Дракон замялся. Было видно, что ему не хочется рассказывать о своих знакомых. – Что, будем прощаться?

Из-за спины Линдворна выскочил Вихрон, радостно крутя опасным хвостиком. Запрыгнув на руки Александру, маленький свин радостно сообщил:

– Я пришел прощаться! Дракон сказал, что мы уезжаем! Сначала ты, потом я!

Ковалев недоумевающе посмотрел на Линдворна.

– Понимаешь, через пару месяцев Вихрон станет Хранителем. Он поселится на перекрестке, там, где жил ойк Стур.

– Да ты что! Он же совсем крошка! – возмутился Александр.

– Крошка? Да через месяц он будет с твой танк ростом, – развеселился Дракон.

Тоска от разлуки с приблудным свином немного отпустила, когда Ковалев понял, что через две-три недели Вихрон уже не поместился бы в башне. Он уже стал гораздо тяжелее, и задние его копытца свисали с руки Ковалева.

– Вихроша, тебе не грустно, что мы расстаемся?

– Конечно нет! – пропищал малыш. – Меня папа учил, что грустить нельзя ни о чем. Все в мире прекрасно, кроме злобы.

– Твой папа прав, – Ковалев потерся носом о затылок Вихрона и передал его Линдворну. – Экипаж, занять свои места!

По дороге к танку каждый похлопал Дракона по огромной лапе и подержал Вихрона за копытце. С самоверами прощаться не стали, было решено, что Линдворн придумает для них какую-нибудь историю.

Ковалев выслушал доклады о готовности и нажал кнопку на своем жетоне.

* * *

Спать хотелось немилосердно. Скудный свет от лампы дежурного освещения попадал в камеру через щели в двери. За дверью похрапывали часовые. Под полом давно, уж никак не меньше часа, возилась огромная крыса. Ковалев время от времени забывался. Одна из половиц внезапно скрипнула ржавыми гвоздями и приподнялась, за нею – уже бесшумно – отскочила другая. В образовавшемся проеме появилась голова со светлым чубом.

– Привет, командир, привет, честная компания! – шептал Витя Чаликов, убирая финку за сапог. – А я за вами.

– Витька, живой! – Иван вскочил и стиснул приятеля ручищами.

– Да тихо! Эти хотя и дрыхнут под самогоночку, да осторожность не помешает. В общем, майор Обузов прибежал к нашему Басканову, рассказал про ваш интернационал. Завтра из фронтовой разведки за вами пришлют нескольких наших. Я же теперь в разведроте, попросился после легкой раны. Чуть бы левее – и хана, а так – пустяк. – Чаликов засунул руку под тесную повязку на горле. – Без вас мне в танке скучно, не хочу, а с вами, видать, не судьба. Ты, что ли, немец?

– Я.

– Ну, и как тебе наш экипаж? То-то! Ладно, скоро светать начнет. Вы ждите. Ваня, ползти можешь? Айда за мной!

Чаликов нырнул под половицы, за ним с трудом протиснулся квадратный Суворин. Через пять долгих минут тишины во дворе чихнул и заворчал двигатель. Танк ткнулся в крыльцо сельсовета и обрушил его, а затем плавным движением по касательной зацепил торцевую бревенчатую стену. Этому фокусу Иван научился у одного пожилого танкиста из Кирова – стена вылетала, а весь дом стоял, как игрушка. В него можно было загнать танк и устроить засаду. И с самолета не разглядишь – дом себе и дом.

Марис и Неринг осторожно вынесли Ковалева и устроили на броне позади башни, усевшись там же. В деревне начинался переполох.

– Давай, Ваня, давай, вытаскивай нас из этой кутерьмы!

Иван выскочил из люка и бросился в сельсовет, расшвыривая обломки крыльца. Через минуту он выскочил обратно с документами, жетонами и ворохом оружия. Следом, в проторенную Сувориным лазейку, полезли, отпихивая друг друга, ничего не понимающие обезумевшие сержанты с перекошенными от страха лицами.

Танк прыгнул с места вперед, легко набрал скорость и свернул в лощину. Через полчаса Иван остановил машину.

Впереди, у горизонта, погромыхивала артиллерия. Бледная полоска зари подсвечивалась вспышками.

– Фронт, – кивнул Чаликов из командирского люка.

Иван заглушил двигатель и забрался на броню.

Командир лежал на спине и улыбался.

– Ну что, Неринг, ты с нами или как?

– Или как, Саша. Здесь у вас горячо встречают, пойду к своим. Хочу обнять сына.

– Давайте, ребята, разбирайте документы и жетоны.

– Что за жетоны? – Чаликов с любопытством смотрел на белые пластинки.

– Потом, Витя, все потом. Ты с нами или в роту?

– А с вами – это куда? – внезапно хриплым голосом спросил Чаликов.

– Это долго, Витя, мы и сами не знаем. По дороге объясним, что сможем.

– Есть – по дороге! – козырнул стрелок-радист.

Ковалев поднес жетон к глазам и сжал его, как учил Линдворн. Загорелись стрелки-елочки.

– Ваня, здесь совсем рядом. Давай только в нейтралку заскочим, высадим нашего майора. По местам!

Ковалева с трудом втиснули в люк. Неринг остался на броне, крепко ухватившись за скобы башни:

– Иван, полный газ!

* * *

ШИФРОТЕЛЕГРАММА

«Весьма срочно!

Тов. Шишканову