Великий Гусляр

– Это лишь одна фикция и видимость материализации, - грустно ответила девушка. - И я знаю, чьих рук это дело.

Она глядела на Боровкова завороженным взглядом, а тот молчал.

– Я знаю, что вот этот товарищ, - продолжала коварная девушка, не сводя с Гарика глаз, - находился в Индии по научному обмену и научился там гипнозу и факирским фокусам. При мне еще вчера он сделал вид, что поднимает автобус за задние колеса, а это он нас загипнотизировал. И моя бабушка была в гостях у Ложкиных, и там всем казалось, что он целый вечер стоял на голове. И пил чай...

А Боровков молчал.

«Ну вот теперь и ты в ней разочаруешься за свой позор!» - подумал с надеждой Удалов. Им овладело мстительное чувство: он уже погиб, и пускай теперь гибнет весь мир, - как, примерно, рассуждали французские короли эпохи абсолютизма.

– Пошли, - сказал сурово Иван Андреевич. - Пошли заново, очковтиратель. Были у меня подозрения, Удалов, что по тебе ОБХСС плачет, а теперь они, наконец, материализовались.

Боровков молчал.

– А этого юношу, - продолжал Иван Андреевич, - который за рубежом нахватался чуждых для нас веяний, мы тоже призовем к порядку... Выйдите на улицу, - сказал он Боровкову. - И не надейтесь в дом заглядывать!..

– Правильно, - пролепетала коварная Ветлугина. - А то он снова нас всех загипнотизирует.

– Может, и дома не существует? Надо проверить, - сказал Иван Андреевич.

– Нет, - сказала Екатерина из райисполкома. - Дом и раньше стоял, его у нас на глазах строили. А этот молодой человек только вчера к нам явился.

Гусляр - город небольшой, и новости в нем распространяются почти мгновенно.

Удалов шел в хвосте комиссии. Он чувствовал себя обреченным. Завязывалась неприятность всерайонного масштаба. И он подумал, что в его возрасте не поздно начать новую жизнь и устроиться штукатуром, с чего Удалов когда-то и начал свой путь к руководящей работе. Но вот жена!..

– Показывайте ваши воображаемые краны, - сказал Иван Андреевич, входя в квартиру.

В санузел Удалов не пошел, остался в комнате, подошел к окну. Внизу Боровков задумчиво писал что-то веткой по песку. «И зачем я только втянул его в это дело?» - запечалился Удалов, и тут же его мысль перекинулась на то, как хорошо бы жить на свете без женщин.

За тонкой стенкой бурлили голоса. Никто из санузла не выходил: что-то у них там случилось. Удалов сделал два шага и заглянул внутрь через плечо Екатерины из райисполкома. Состав комиссии с громадным трудом разместился в санузле. Ветлугина сидела на краю ванны, Иван Андреевич щупал кран, но его пальцы никуда не проваливались.

– Что-то ты путаешь, - сказал Иван Андреевич Ветлугиной.

– Все равно одна видимость, - настаивала Ветлугина растерянно, ибо получалось, что она оклеветала и Удалова, и Гарика, и всю факирскую науку.

– А какая же видимость, если он твердый? - удивился Иван Андреевич.

– Настоящий, - поспешил подтвердить Удалов.

– Тогда пускай он скажет, когда и откуда краны получил, - нашлась упрямая Ветлугина. - Пускай по документам проверят!

– Детский разговор, - сказал Удалов, к которому вернулось присутствие духа. - Что же я краны на рынке за собственные деньги покупал?

Тут уж терпение покинуло Ивана Андреевича.

– Ты, Ветлугина, специалист молодой, и нехорошо тебе начинать трудовой путь с клеветы на наших заслуженных товарищей.

И Иван Андреевич показал размашистым жестом на голову Удалова, которая высовывалась из-за плеча Екатерины.

– Правильно, Иван Андреевич, - без зазрения совести присоединился к его мнению Удалов. - Мы работаем, вы работаете, все стараются, а некоторые граждане занимаются распространением непроверенных слухов.

Ветлугина, пунцовая, выбежала из санузла, и Корнелий возблагодарил судьбу за то, что Боровков на улице и ничего не видит: его мягкое сердце ни за что бы не выдержало этого зрелища.

Удалов поспешил увести комиссию. В таких острых ситуациях никогда не знаешь, чем может обернуться дело через пять минут. И в последний момент впрямь все чуть не погубило излишнее старание Боровкова, ибо Иван Андреевич машинально повернул кран и из него хлынула струя горячей воды. Иван Андреевич кран, конечно, тут же закрыл, вышел из комнаты, а на лестнице вдруг остановился и спросил с некоторым удивлением:

– А что, и вода уже подключена?

– Нет, это от пробы в трубах осталась.

Удалов смотрел на председателя наивно и чисто.

– А почему горячая? - спросил председатель.

– Горячая? А она была горячая?

– Горячая, - подтвердила Екатерина из райисполкома. - Я сама наблюдала.

– Значит, на солнце нагрелась. Под крышей.

Иван Андреевич поглядел на Удалова с некоторым обалдением во взоре, потом махнул рукой, проворчал:

– Одни факиры собрались!..

И как раз тут они вышли из подъезда и увидели рыдающую на плече у Боровкова сантехника Ветлугину.

– Пошли, - сказал Иван Андреевич. - В контору. Акт будем составлять. Екатерина Павловна! Позови Ветлугину. Кричать все мастера, а от критики в слезы...

Когда все бумаги были разложены и Екатерина - у нее был лучший почерк - начала заполнять первый бланк, Корнелий Иванович вдруг забеспокоился, извинился и выбежал к Гарику.