Великий Яковлев. «Цель жизни» гениального авиаконструктора

Нет, не нехватка алюминия, на которую так любят ссылаться некоторые историки, была виной тому, что воевали мы против железных немецких воздушных армад на деревянных истребителях. И дело даже не в том, что молодой авиаконструктор Яковлев толком не работал с металлом (исключение И-30, выпущенный в двух экземплярах): его истребители были сработаны по старой клеево-гвоздичной технологии, и даже бомбардировщики (или то, что он выдавал за бомбардировщики) были сработаны мастерами столярных дел. Но опыт – дело наживное, и мы увидим, что авиаконструктор Яковлев будет делать замечательные металлические самолеты. Беда в другом – разгром советского авиастроения, который устроил перед войной товарищ Сталин, больнее всего ударил по конструкторским коллективам, работавшим в области металлического самолетостроения: за решеткой оказались и Туполев, и Мясищев, и Петляков – там они и создавали свои шедевры. А вот назначение на пост заместителя наркома по науке и новой технике человека, который за свою жизнь построил несколько легких самолетов и уже в должности замнаркома доведший до ума свой первый (деревянный!) истребитель, было крайне рискованным шагом вождя. Кто, как не замнаркома по новой технике, трижды выезжавший в Германию для изучения опыта их авиастроения, должен был поднять вопрос о необходимости внедрения в жизнь прогрессивных технологий, связанных с применением металла в боевых машинах. Кто, как не замнаркома должен был насторожиться и бить во все колокола после появления в небе реактивных машин врага, но Яковлев этого не сделал, более того, он презрительно отозвался об этом последнем изобретении.

Да, очень рискованным шагом Сталина было то, что в кресле замнаркома оказался человек, который совмещал неподъемной тяжести пост для 34-летнего молодого специалиста с руководством собственным КБ. Как бы он ни старался, а отодвинуть на задний план интересы своего КБ любому руководителю крайне сложно. Если вообще возможно…

Як-9: на пути к металлическому крылу

В марте 1943 года летчик-испытатель П.Я. Федрови направил наркому А.И. Шахурину отчет о ходе испытаний нового самолета А.С. Яковлева, который назывался Як-9. В нем он, в частности, писал:

«Техника пилотирования Як-9 с установкой мотора М-107А не усложнилась, маневренность, особенно вертикальная, значительно улучшилась, а взлетно-посадочные свойства остались примерно такими же, что у серийных «яков».

Летно-технические свойства Як-9 М-107А значительно выше, чем у немецких истребителей ФВ-190 и Ме-109Г-2.

С нашими истребителями Як-9 М-107А можно сравнивать только опытный И-185 т. Поликарпова; у последнего такие же скорости. По технике пилотирования сложнее, а маневренность хуже из-за большего веса самолета».

Последние строчки были подчеркнуты наркомом. Он подождал, когда Яковлев прочитает письмо, и спросил:

– А не поторопились мы, Александр Сергеевич, убрать с доски такую крупную фигуру, как Поликарпов? Федрови, как я помню, это ведь ваш испытатель?

– Да, мой, с сорокового года у нас работает, – отвечал Яковлев, лихорадочно обдумывая, с чего бы это Павлу Яковлевичу вздумалось в отчете сравнивать его машину с поликарповской, но он продолжил с достоинством:

– Летчик он квалифицированный, смелый и честный. Хотя иногда и зарывается. Вы же помните, как в декабре прошлого года он облетывал Як-3, который мы готовили для Василия Иосифовича Сталина?

– Так это был он?

– Ну да. Рано шасси убрал после взлета и чиркнул радиатором по бетону. Пришлось списывать самолет, – попытался увести разговор с тонкого льда Яковлев.

– Помню, помню, – прервал его нарком. – Так не рано ли мы забыли о таком замечательном конструкторе, как Поликарпов?

– Почему забыли, Алексей Иванович! Он со своим конструторским бюро в Новосибирске работает.

– В Новосибирске, туда и ваши люди эвакуированы, помню. Ну и где разместилось поликарповское КБ?

– В автопарке… рядом со зверинцем, – чуть запнувшись, ответил Яковлев.

– Понятно, – протянул нарком и забрал у Яковлева письмо. Он, видимо, был кем-то информирован про зверинец.