Великий князь Владимир Мономах

...В то же лето, месяца декабря в 30-й день[74]

, пришёл Мстислав, сын Владимиров, с новгородцами, ибо заключили договор Святополк с Владимиром, что быть Новгороду за Святополком и посадить там сына его, а Владимиру посадить сына своего во Владимире. И пришёл Мстислав в Киев, и сели в избе, и сказали мужи Владимировы: «Вот прислал Владимир сына своего, а вот сидят новгородцы; пусть возьмут сына твоего и идут в Новгород, а Мстислав пусть идёт во Владимир». И сказали новгородцы Святополку: «Вот мы, княже, присланы к тебе, а сказали нам так: “Не хотим ни Святополка, ни сына его. Если две головы имеет сын твой, то посылай его. А этого нам дал Всеволод, а мы сами вскормили князя себе, а ты ушёл от нас”». И Святополк много спорил с ними; они же не захотели — взяв Мстислава, пошли в Новгород.

(45. Стб. 275―276)

Такая позиция новгородцев объяснялась не только их привязанностью к Мономахову семейству. Мстислав действительно «возрос» в их городе, обзавёлся здесь нужными связями, впитал в себя новгородские традиции. Ещё важнее было другое. Новгородцы не могли смириться с тем, что судьба их города решается князьями без их участия, а потому и восстали против явного нарушения обычая. И сумели добиться своего. Святополк вынужден был уступить. Так — на этот раз без видимого вмешательства Владимира — Новгород остался за его сыном. Владимир хорошо запомнит этот эпизод своей новгородской политики. И позднее, сажая на княжение в Новгород внука Всеволода (это случится в 1117 году и, кажется, снова не по желанию самих новгородцев), он сперва заручится крестным целованием новгородских бояр, а часть их — для надёжности — оставит у себя в качестве заложников.

Тем же 1102 годом источники датируют ещё одно деяние князя Владимира Всеволодовича, долженствующее ещё больше укрепить его авторитет в русском обществе. Речь идёт об украшении князем гробниц первых русских святых — князей Бориса и Глеба, чьи мощи почивали в Вышгороде, близ Киева.

Владимир княжил в Переяславле. А именно возле этого города, на реке Альте, в 1015 году посланцами Святополка Окаянного был убит князь Борис. Владимир горячо почитал святых братьев, а потому украшение их обветшавших гробниц не выглядит чем-то случайным или неожиданным для него. Вот что рассказывает «Сказание о чудесах святых страстотерпцев» (названных в тексте своими крестильными именами — Романом и Давыдом):