Великий побег

МОРСКАЯ ПЕХОТА США

Помогаем умереть плохим парням с 1775 года

Появившийся из соседней комнаты мужчина был возраста Панды, помятый, начинающий лысеть, с большим носом и длинными усами, которые спускались к подбородку.

– Шейд?

Панда кивнул.

– Я Джерри Эверс. – Протягивая руку, мужчина подошел слегка неровной походкой. Взгляд Панды невольно устремился на ногу Эверса. Тот покачал головой, потом подтянул вверх мешковатые джинсы, показывая протез:

– Сангин. Третий батальон Пятого.

Панда уже был в курсе, что Эверс воевал в Афганистане, и кивнул. Морпехам Пятого полка пришлось жарко в провинции Сангин.

Эверс махнул папкой, которую держал в руке, в направление мягкого стула и хохотнул:

– А ты был в Кандагаре и Фаллудже? Как же тебе удалось уцелеть, удачливый ты сукин сын?

– Другим пришлось куда хуже, – заметил очевидное Панда.

Эверс фыркнул и шлепнулся на диван.

– Забей на хрен. Мы тут о тебе говорим.

Панда почувствовал, что расслабился…

К первому ноября Люси окончательно освоилась с жизнью в Бостоне, в квартире, которую снимала в Джамайка–Плейн. Когда она не писала, то работала, и хотя все время уставала, но никогда еще не получала столько удовольствия от новой работы и вечной занятости.

– Вам-то что? – презрительно усмехнулась семнадцатилетка, сидевшая напротив Люси на диване. – Вы про меня ваще не в курсах.

Запах специй и тако проникал в консультацию из кухни, где каждый день Роксберийский  центр–приют готовил обед для приблизительно полусотни бездомных подростков. К их услугам также были душ, прачечная, раз в неделю медицинское обслуживание и шесть консультантов, помогавших беглецам, скитальцам, уличным подросткам, лет с четырнадцати, обрести убежище, пойти в школу, получить школьные аттестаты, карточки социального страхования и найти работу. Некоторые кроме дурного обращения ничего в жизни и не видели. Другие, как эта девочка с красивыми скулами и трагичным взглядом, столкнулись с ужасным физическим насилием. Консультанты в центре–приюте имели дело с психически ненормальными, больными, беременными, проститутками и тому подобным.

– А чья проблема, что я ничего о тебе не знаю? – спросила Люси.

– Да ничья.

Шона с угрюмым выражением глубже забилась в диван. Через окно в двери Люси видела, как несколько подростков стаскивают украшения Хэллоуина: летучих мышей, черных картонных ведьм, скелеты с красными сверкающими глазами в дырявых глазницах.

Шона осмотрела наряд Люси: короткую черную кожаную юбку, ярко–розовые колготки, грубые ботинки.

– Хочу моего старого социального работника. Она была куда лучше вас.

Люси улыбнулась:

– Это потому что она не обожала тебя так, как я.

– Теперь вы просто издеваетесь.

– Вовсе нет. – Люси ласково погладила девочку по руке и тихо сказала, подчеркивая каждое слово: – Ты одно из великих творений вселенной, Шона. Храбрая, как львица, коварная, как лисица. А еще ты умная и преодолеваешь все трудности. Почему бы не любить тебя?

Шона отклонила руку Люси и осторожно покосилась на нее:

– Да у вас не все дома, леди.

– Знаю. Дело в том, что ты настоящий чемпион. Мы все так думаем. Если захочешь серьезно удержаться на работе, уверена, ты сообразишь, как это сделать. Сейчас можешь идти.

– Что значит, могу идти? – оскорбилась девочка. – Вам положено помочь мне вернуть работу.

– И как же мне положено это сделать?

– Сказать мне, что делать.

– А я понятия не имею.

– Как это понятия не имеете? Я сдам вас директору. Она уволит вас в два счета. Вы ничегошеньки не знаете.

– Ну, вообще-то, я здесь меньше месяца, так что, может, и так. Как мне лучше поступить?

– Рассказать, что мне нужно сделать, чтобы удержать работу. Типа появляться каждый день, уважать босса…

И следующие несколько минут Шона читала Люси лекцию, повторяя советы, которые ей давали другие консультанты.

Когда девочка, наконец, иссякла, Люси восхищенно кивнула:

– Ух ты! Да это тебе следовало сидеть здесь вместо меня. Все-то ты отлично знаешь.

Враждебность Шоны пропала как не бывало:

– Вы вправду так считаете?

– Конечно. Как только получишь диплом об окончании средней школы, то сможешь устроиться на любую работу, вот увидишь.

К тому моменту, когда ушла Шона, Люси смогла справиться по крайней мере с одной подростковой проблемой. Такая, казалось, незначительная вещь, а для бездомной девочки просто непреодолимый барьер: у Шоны не было будильника.

Люси окинула взглядом пустую комнату для консультаций с ее потертым удобным диваном, уютным креслом и вдохновленной граффити настенной росписью. Вот работа, для которой она, Люси, предназначена.

Этим вечером она уходила домой позже обычного. Идя к машине, раскрыла зонтик, чтобы спрятаться от холодной вечерней мороси, и стала думать о книге, которую еще нужно писать, прежде чем свалиться замертво в постель. Никакой охоты по коридорам Конгресса, никаких стуков в двери корпораций, чтобы повидаться с большими шишками, которые хотели встретиться с ней только потому, чтобы похвастаться знакомством с дочерью президента Джорик. Превращать книгу в свою общественную позицию куда лучше.