Великий Сатанг

– А после? Второй раз, и третий, и вчера? Ведь он вчера был с тобою?

– Допустим, Яана. Даже наверняка. И что же?

– А то, что он не пришел ко мне!

– К возлюбленной Звездного?

Она явно веселилась, дразня дочь. Легкая улыбка то и дело появлялась в уголках губ, а пальцы тем временем мяли и гладили почти утонувшую в узкой ладони грудь курносой, и девчушка время от времени тихонько повизгивала.

– Мать! – Янтарно-загорелое лицо Яаны потемнело. – Ты сама знаешь, что это не так. Звездный далеко. Может, его уже и нет. И ты сама велела мне пойти с ним!

– Это верно. А разве тебе было плохо?

– А? – На миг Яана растерялась. – Нет. Мне было хорошо. Но он не здесь. И я хочу тех, кто близко. Я хочу Андрэ! Зачем он тебе?

– Во-первых, затем, что его имя Андрэ, – с неожиданной серьезностью ответила седая, и по лицу ее видно было, что это не ложь. – Впрочем, тебе не понять. С тебя довольно, что из нас двоих он хочет меня.

– Лжешь!

– Ты думаешь, Яана? Малыш! – Среброголовая приподняла руку, освобождая курносую. – Кликни Андрэ, да поживее!..

И худышка мигом выбежала прочь, лишь входной полог колыхнулся вслед…

Прежде чем успела ткань успокоиться, вызванный явился.

И встал на почтительном расстоянии от ложа, стараясь не встречаться взором с Яаной.

– Ты звала, Старшая Сестра? – Крестообразный рубец мешал ему говорить внятно.

– Звала, Андрэ. – Голос среброголовой был не просто спокоен, но, пожалуй, даже и равнодушен. – Яана сердита. Ты избегаешь ее. Неужели моя дочь тебе противна?

– Нет! – вскинулся юноша. Так неложно, что глаза златовласой на частицу мгновения потеплели.

– Тогда она – твоя. До возвращения Звездного. Разве могу я хотеть дурного дочери? Но… – лежащая откинула покрывало и удивительно гибким движением скрестила ноги, – дорогу сюда забудь. Людям аршакуни следует помнить о целомудрии…

Андрэ замер. Лицо его побагровело, и рубцы вспухли мелкими капельками крови. А потом он упал на колени. Чего никогда не делают люди аршакуни.

– Старшая Сестра! – почти прорыдал юнец. – Не гони меня. Не гони. Не гони меня, Старшая Сестра!..

И вот теперь-то улыбка лежащей стала явной. А голос – грудным и тягучим.

– Разве я гоню тебя, маленький? Ну-ка, назови меня так, как можно тебе…

– Не гони меня, Эльмира! – Юноша почти плакал.

– Эльмира? Разве так нужно? Скажи, как ночью, я разрешаю…

– Лемурка, не гони меня… – уже со слезами.

– Я не гоню тебя, Андрюша. Мой Андрюша… – Голос среброволосой сделался зовущим, и смысл слов перестал быть важен. – Иди ко мне, ну иди же скорее…

Тело ее напряглось, каждая часть его заиграла, зажила; ноги медленно раздвинулись, чуть согнувшись в коленях, и слабый, сладковато-приторный запах ударил в ноздри, бросив рыдающего юнца на ковер, и ползком поволок его к ложу, словно невидимый аркан…

Глаза Яаны остекленели.

– Стой! – Эльмира натянула покрывало до плеч. – Придешь вечером. Можешь идти.

Поглядела вслед. Пожала плечами:

– Вот так, дочь. Что скажешь?

– Я скажу… – тихо, нараспев и оттого вдвойне страшно выдавила Яана. – Ты всегда унижала меня. Всегда. Ты отбираешь тех, кого хочу я. Ты отдала меня Звездному, которого я не хотела. И еще ты отдала Звездному знак власти, который обещала мне. Ты поганая сука, и я не прощу тебе ничего, Старшая Сестра…

– Молчать!

Жесткая сила приказа не допускала и намека на тень ослушания. Легко, резвее курносенькой худышки, Эльмира взвилась с ложа, единым прыжком встав лицом к лицу с дочерью.

– Девчонка! Вот сейчас ты и впрямь ненавидишь. Ох как ненавидишь! Будь я на твоем месте, я сказала бы: возьмем мечи и выйдем в степь. Ну, пошли?!

Неуловимо быстрое движение; невесть откуда взявшийся короткий меч лег в руку Старшей Сестры, и ярость во взоре златовласой испарилась, начисто вымытая ужасом.

– Что ты, мама?!

Дева рванулась к выходу – и не успела. Резкий рывок изящных, почти стальных пальцев, и вот она уже отброшена на влажное материнское ложе.

– Ты назвала меня сукой, дрянь! Меня! Что ты понимаешь? Что ты вообще можешь понять?! Ты, рыжая стерва, неспособная отбить мужика у меня, старухи! И знаешь почему? Потому что тебе просто хочется, и ты даешь, а я делаю из мальчишек мужчин, и они чувствуют это!..

Зарывшись в войлочные подушки, Яана дрожала всем телом, и никто сейчас не назвал бы ее красивой.

– Ты боишься! От тебя завоняло, как от падали, едва речь зашла о мече! А я уже не могу без меча, тебе ясно?! Почти двадцать лет я не женщина, я даже не человек! Я – Старшая Сестра, хочу того или нет… И чтобы хоть ненадолго забыть об этом, я кидаю под себя мальчишек и имею их, как хочу, но все равно наступает утро, и я опять – Старшая Сестра!..

За шевелящимся пологом мягко шлепнуло тяжелым о твердое: рухнул без чувств страж, услышавший крик всегда спокойной Старшей Сестры. И она взяла себя в руки.