Великий воин

Малагоры летели быстро и плавно. Мне казалось, что они летят со скоростью более четырехсот хаадов в зод, или шестидесяти миль в час. Они не знали усталости и летели без отдыха уже много часов. Обогнув Фандал, мы повернули на восток и примерно в полдень приблизились к большому острову, возвышавшемуся над болотом. На берегу небольшого озера стоял окруженный стенами город, над которым мы сделали круг и приземлились возле главных ворот на берегу озера. Во время спуска я заметил множество хижин вне стен города и предположил, что там живет довольно много народа. Однако позже я выяснил, что даже мои самые смелые предположения о количестве живущих здесь были далеки от истины.

Когда мы приземлились, нас, троих пленников, согнали вместе, а все отрубленные в битве останки свалили в сеть и скрутили, чтобы легче было нести. Ворота открылись, и мы вошли в Морбус.

Офицер на посту возле ворот был самый обычный человек, но его солдаты — настоящие уроды. Офицер обменялся приветствием с Ситором, задал ему несколько вопросов о нас, и затем отправил носильщиков отнести их жуткий груз в «Лабораторию 3». Ситор повел нас по улице, которая вела на юг от ворот. На первом перекрестке те, что несли сеть с изуродованными телами, повернули налево, и до меня донесся голос: — Не забывай, Вор Дай, что Тор-дур-бар твой друг, а этот Тиата-ов — только эксперимент.

Я повернулся и увидел голову Тор-дур-бара, которая смотрела на меня сквозь сеть.

— Я не забуду, — ответил я.

И не покривил душой. Вряд ли я видел что-либо ужаснее этого, хотя сюда примешивалась доля любопытства: как может голова, лишенная тела, быть в чем-то мне полезной.

Морбус отличался от всех марсианских городов, в каких я бывал. Дома в основном были без украшений, но строгость линий придавала им величественную красоту и своеобразие. Создавалось впечатление, что город был построен по единому плану, но я мог только удивляться, зачем его выстроили в самых глубинах Великой Тунолианской Топи. Кто по доброй воле захотел жить здесь, в этой дикой глуши? И как мог такой город существовать без рынка и торговли?

Мои размышления были прерваны. Мы подошли к глухой стене с маленькой дверью. Ситор постучал в дверь рукоятью меча. В двери открылось окошечко, и появилось лицо.

— Я Ситор, двар десятого утана, первого дара третьего батальона гвардии Джеда. Я привел пленников на Совет Семи Джедов.

— Сколько пленников?

— Трое: два мужчины и одна женщина.

Дверь открылась, и Ситор втолкнул нас в нее. Он не пошел за нами. Мы оказались в комнате охранников, где было примерно двадцать воинов-хормадов и офицер, принявший нас. Офицер был, как и остальные офицеры, нормальным красным человеком. Он спросил наши имена и занес их в книгу, так же как и остальную информацию о нас: откуда мы прибыли, каковы наши цели и тому подобное. Именно тогда я и узнал имя девушки. Ее звали Джанай. Она прибыла из Амхора, маленького города, находящегося в семистах милях к северу от Морбуса, которым правит принц Дажль Хад, имеющий такую плохую репутацию, что о ней известно далеко за пределами Гелиума. Вот все, что я знал об Амхоре.

Закончив допрос, офицер приказал одному из хормадов увести нас. Хормад отвел нас по коридору в небольшое патио, где уже было несколько красных марсиан.

— Вы останетесь здесь, пока за вами не пришлют, — сказал хормад. — И не пытайтесь бежать.

С этими словами он ушел.

— Бежать! — хмуро улыбнулся Джон Картер. — Я бежал из многих городов. Сумел бы убежать и из этого. Но как убежать из Тунолианской Топи? Это совсем другое дело. Однако посмотрим.

Другие пленники, ибо они тоже были в плену, как и мы, подошли к нам. Их было пятеро.

— Каор! — приветствовали они нас. Мы познакомились, и они засыпали нас вопросами о внешнем мире, как будто они провели тут несколько лет. Двое из них были фандальцами, третий из Тунола, четвертый из Птарса и пятый из Дахора.

— Для чего они держат пленников? — спросил Джон Картер.

— Они используют некоторых в качестве офицеров для обучения своих солдат, — объяснил Пандар, один из фандальцев. — Тела других используют для пересадки мозгов тех хормадов, которые достаточно разумны, чтобы занимать высокие посты. Тела остальных идут в лаборатории и используются как материал для проклятой работы Рас Таваса.

— Рас Таваса? — воскликнул Владыка. — Он здесь, в Морбусе?

— Здесь. Пленник в собственном городе, слуга тех страшилищ, которых сам создал, — ответил Ган Хад из Тунола.

— Я не понимаю тебя, — сказал Джон Картер.