ВЕЛИКОДЕРЖАВНЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАЦИИ

Неудачей для России закончатся и попытки подлаживаться под требования Западной Европы, внедрять у себя политические институты и идеологические ценности Европейского Союза. Ибо у ЕС ещё меньше побуждений к собственно постиндустриальному развитию, чем у США. Западная и Центральная Европа, её Северо-запад полностью освоены на волне индустриализации. Индустриальные производственные отношения господствуют в странах ЕС, они укоренились как социально-политические цивилизационные отношения. Неотъемлемой частью западноевропейского цивилизационного мировосприятия стали лейбористские, социалистические и социал-демократические идеологии и партии, они захватили право выражать интересы всех участников производственных отношений, а возникли они и достигли политических успехов как политические идеологии и организации индустриальных рабочих и служащих, идеологии и партии социалистической и социал-демократической Реформации католического земледельческого христианства. В России коммунистическая Реформация русского православия основательнее оторвала русских горожан от традиции христианского земледельческого мировоззрения, чем лейбористские, социалистические и социал-демократические Реформации в Западной Европе. А потому западноевропейские идеологии и партии не пустят корней, не приживутся на русской почве. По причине того, что русская индустриализация осуществлялась в обстоятельствах коммунистической Реформации с её мировоззренческой философией диалектического материализма, в России созданы предпосылки для самостоятельного перехода к постиндустриальному научно-технологическому развитию. И не просто для поворота к развёртыванию дополняющего индустриальные производительные силы постиндустриального производства, как происходит в промышленно развитых странах, а к особому полисному цивилизационному развитию

.

Окончательный политический разворот к подготовке условий для самостоятельного постиндустриального развития совершился в России после дефолта августа 1998 года

.

В ряде держав Западной и Центральной Европы в первой четверти ХХ века тоже происходили буржуазно-демократические революции. Но когда наступал глубокий кризис либеральных режимов диктатуры коммерческого космополитизма, подобный тому, который обнажился после дефолта в России, в них начинался непрерывный подъём влияния национал-патриотических партий, выражающих интересы участников индустриальных производственных отношений, среди которых подавляющим большинством были индустриальные рабочие. В России же, какой она стала после дефолта, партии, выражающие интересы индустриальных производственных отношений, в первую очередь самая многочисленная в Государственной Думе коммунистическая партия, проявили растерянность, боязнь бороться за власть и стали быстро терять политическую перспективу. Их принялись теснить силы, которые представляли интересы владельцев самых крупных спекулятивно-коммерческих капиталов, близких к правительству олигархических кланов. В жёсткой борьбе данные силы осуществили ползучий политический переворот, долженствующий преобразовывать режим в военно-чиновничью диктатуру обслуживания крупных спекулятивно-коммерческих, олигархических интересов.

Переворот удался им потому, что из побуждений любой ценой сохранить капиталы и собственность они цинично отказались от либерального космополитизма, стали искать поддержки у населения с народно-патриотическим мировосприятием. Они согласились возрождать приемлемые данной части населения символы коммунистического прошлого и поддерживать православную церковь, главную защитницу традиции военно-чиновничьей государственной власти. Но тем самым вынуждены были согласиться на выстраивание народно-патриотических государственных отношений, посредством военно-чиновничьих учреждений ограничивающих индивидуализм и рыночные свободы. Выдвинутый ими в президенты страны, при их поддержке избранный главным руководителем исполнительной власти В.Путин провозгласил защищающий их интересы поворот к либеральному патриотизму. Вокруг него сплотились круги внутри режима, которые признали исчерпанность возможностей роста частных и корпоративных состояний за счёт расхищения, продажи и перепродажи бывшей советской государственной собственности. Круги эти начали выстраивать такие военно-чиновничьи государственные отношения, которые позволяли продолжить рост коммерческих капиталов и собственности через налаживание коммерческой эксплуатации страны, её населения, достижений советской индустриализации.