Великолепная Софи (В поисках любви)

– Надеюсь, ему удастся вспомнить твое имя, прежде чем он воспользуется твоим приглашением.

Ее губы дрогнули, но ответила она совершенно серьезно:

– Не сомневайся, если он не сможет вспомнить, кто-нибудь подскажет ему.

– Ты бесстыдница! – сердито сказал он.

– Чепуха. Ты так говоришь только потому, что я взяла твоих лошадей, – ответила она совершенно спокойно. – Перестань! Я обещала больше этого не делать.

– Уж я об этом позабочусь! – резко ответил он. – Позволь сказать тебе, дорогая кузина, я против того, чтобы ты вмешивалась в дела моей семьи!

– Очень рада слышать это, – сказала Софи. – Потому что теперь, если мне захочется угодить тебе, я буду знать, как. Я, правда, думаю, что у меня вряд ли возникнет такое желание. Но надо быть готовой ко всему, даже к самому невероятному.

Он повернул голову к ней, его глаза сузились, но выражение их было очень любезным:

– Неужели ты настолько неблагоразумна, что скрестишь шпаги со мной? – поинтересовался он. – Я не буду делать вид, что неправильно понял тебя, кузина, и не хочу, чтобы ты сомневалась в моих намерениях! Если ты воображаешь, что я когда-нибудь позволю этому молокососу жениться на моей сестре, то ты меня очень плохо знаешь!

– Бедняжка! – сказала Софи. – Следи лучше за дорогой, Чарльз, и не говори со мной так напыщенно!

V

– Очень неплохо для одного дня! – сказала Софи.

Мистер Ривенхол думал иначе. Он со страхом размышлял о том времени, которое Софи предстояло провести в их доме.

– Скажу честно, сударыня, так не пойдет! – признался он матери. – Одному Богу известно, насколько уехал дядя! Надеюсь, вы не пожалеете о том дне, когда согласились позаботиться о его дочери! Однако чем скорее вы оправдаете его надежды и выдадите ее за какого-нибудь беднягу, тем будет лучше для всех нас!

– Боже милосердный, Чарльз! – воскликнула леди Омберсли. – Что же она сказала, чтобы так рассердить тебя?

Вместо ответа он заявил, что Софи дерзка, своевольна и так плохо воспитана, что он сомневается в том, что когда-нибудь найдется глупец, который женится на ней. Его мать воспользовалась моментом, и, вместо того, чтобы продолжить обсуждение недостатков Софи, предложила устроить вечер с танцами, который явился бы первым шагом на пути к ее замужеству.

– Я не имею в виду большой прием, – поспешила добавить леди Омберсли. – Пар десять или около того… в гостиной!

– Конечно! – заметил он. – Тогда не обязательно приглашать молодого Фонхоупа.

– Да, не обязательно, – согласилась она.

– Должен предупредить тебя, мама, – сказал он, – сегодня утром мы столкнулись с ним! Кузина приветствовала его как давнего и хорошего знакомого и пригласила нвестить ее здесь!

– О Боже! – вздохнула леди Омберсли. – Как некстати! Но, Чарльз, полагаю, она действительно знакома с ним, ведь она сопровождала твоего дядю в Брюссель в прошлом году.

– Она знакома! – уничижительно произнес Чарльз. – Однако он знает о ней не больше, чем китайский император! Но он обязательно придет навестить ее! Я предоставлю вам самойсправиться с этим, сударыня!

С этими словами он вышел из комнаты матери, оставив последнюю размышлять о том, каким образом, по его мнению, она может справиться с утренним визитом молодого человека безупречного происхождения и, к тому же, сына ее давней приятельницы. Она пришла к выводу, что сын знает об этом не больше нее, и выбросила это из головы, занявшись значительно более интересным вопросом: кого пригласить на первый за два месяца вечер.

Ее размышления были прерваны приходом племянницы. Вспомнив непонятные слова Чарльза, леди Омберсли с притворной строгостью спросила у Софи, что та сделала, что он так рассердился. Софи рассмеялась и сказала, что только украла его экипаж и четверть часа каталась в нем.

Такой ответ ошеломил леди Омберсли.

– Софи! – задохнулась ее светлость. – Ты взяла серых Чарльза? Тебе никогда с ними не справиться!

– Сказать по правде, – призналась Софи, – это было чертовски трудно! Ой, простите! Я не хотела, тетушка Лиззи! Не сердитесь! Это оттого, что я жила с сэром Горасом! Я знаю, что иногда говорю ужасные вещи, но я стараюсьследить за своим проклятым языком! У Чарльза великолепные лошади! Он, кстати, сейчас придет. Осмелюсь предположить, он не был бы таким суровым, если бы не решил жениться на этой унылой особе.

– О Софи! – невольно сказала леди Омберсли. – Признаюсь, я сама не могу полюбить мисс Рекстон, как ни стараюсь!

– Полюбить ее! А это возможно? – воскликнула Софи.

– Надо попытаться, – печально сказала леди Омберсли. – Она ведь хорошая и, я уверена, постарается стать мне послушной дочерью, а я этого не хочу – это так плохо с моей стороны! Как только я подумаю о том, что вскоре она переселится в этот дом… но мне не следует так говорить! Это так неприлично! Софи, пожалуйста, забудь мои слова!

Не обратив внимания на последние фразы, Софи повторила:

– Переселиться в этот дом? Вы шутите, сударыня?

Леди Омберсли кивнула:

– Ты ведь знаешь, моя любовь, так принято. Конечно, у них будут отдельные апартаменты, но все же… – она не договорила и вздохнула.