Великолепные руины

Зачем же она ходила на его фильмы? Шпионила за ним, смотрела, как он губит себя? В уме проигрывала роли его партнерши, непременно положительной героини. И роли эти исполняла не Дебра Морган, учительница актерского мастерства и итальянского, а Ди Морей, актриса, которой она была много лет назад. Ей казалось, будто она тогда разделилась на две части. Дебра вернулась в Сиэтл, а Ди Морей проснулась в маленькой итальянской гостинице у моря, милый Паскаль отвез ее в клинику в Швейцарии, и врачи сделали все, что нужно. Ди променяла ребенка на карьеру, – карьеру, о которой мечтала Дебра. «После двадцати шести фильмов и бесчисленных ролей в театре Ди Морей, ветеран сцены, наконец номинирована на приз за лучшую роль второго плана». Ха!

Дебра вздохнула. Как была она дурочкой, как пела в расческу, так и не поумнела до сих пор!

– Все нормально? – спросил Стив. – У меня такое ощущение, будто ты километров за сто отсюда.

– Прости. – Дебра сжала его руку. – Просто у меня перед выходом был странный разговор с Патом и я расстроилась.

– Что стряслось?

Дебра чуть не рассмеялась. Подумать только, чтобы она во всем призналась физруку Пата!

– Да ну его, – ответила она. – Наплевать и забыть.

Вот интересно, думала Дебра, сумеет Стив повлиять на Пата? Он нормальный мужик, хороший пример для подражания. Или уже слишком поздно?

Они подъехали к дому. Дебре свидание понравилось, она бы и еще пошла, но вот момент, когда водитель поворачивается, с надеждой заглядывает ей в глаза, тянется поцеловать и приглашает на следующее свидание, – это кошмар. Аж скулы сводит от неловкости.

Дебра оглянулась на окна. Ей ужасно не хотелось, чтобы Пат увидел, как они со Стивом целуются, и потом ее дразнил. Перед домом чего-то не хватало. Она открыла дверцу и пошла по дорожке, словно во сне.

– Ну что, на этом все? – спросил Стив.

– Что? – Дебра обернулась.

Стив вышел из машины.

– Слушай, может, сейчас неподходящий момент, но я все-таки скажу. Ты мне нравишься. – Он стоял, опираясь рукой на крышу автомобиля. – Ты меня спросила, какая ты в школе. Вот честно, такая, как сейчас по дороге домой. Я сказал, что к тебе страшно подойти, потому что ты красивая. Это правда. Но иногда кажется, будто ты вообще не замечаешь тех, кто рядом. Они для тебя не существуют.

– Стив…

Но он еще не закончил.

– Я знаю, я тебе не очень подхожу. И это нормально. Но ты была бы куда счастливее, если бы хоть изредка подпускала людей поближе.

Дебра хотела все объяснить, но последняя реплика, «ты была бы куда счастливее», ее разозлила. Была бы? Конечно, была. У нее могла бы быть совсем другая жизнь! Ди сердито смотрела на Стива.

– В общем, спокойной ночи! – Он уехал.

Дебра проводила взглядом до поворота красные огоньки.

А потом обернулась к дому, к пустой дорожке, на которой должна была стоять ее машина.

Дебра открыла ящик, где хранилась запасная пара ключей. Их, разумеется, не было. Зашла в комнату к Пату (его, разумеется, не было тоже), поискала записку (которой, разумеется, тоже не было), налила себе вина и села у окна ждать возвращения сына. Без четверти три ночи ей наконец позвонили из полиции. «Вы миссис… Вашего сына зовут… Какая машина… “Ауди”, бежевая… номерной знак…» Дебра на все вопросы отвечала «да». Вопросов было столько, что она перестала вслушиваться, просто бездумно соглашалась. Потом она повесила трубку, позвонила Моне, та приехала и отвезла ее в полицейский участок.

Мона припарковалась и взяла Дебру за руку. Милая Мона! На десять лет моложе Дебры, недурна собой, красивые плечи, зеленые умные глаза, светлые волосы, собранные в тугой узел. Однажды она попыталась Дебру поцеловать. Они закрылись в кабинете труда для девочек и слишком много выпили. Настоящее чувство всегда легко распознать. Только почему-то в Дебру влюбляются именно те, кого она не любит.

– Слушай, я знаю, ты от него без ума, но сколько же можно это терпеть? Эй, ты слышишь меня? Пусть этот говнюк сядет. Не вытаскивай его!

– Он уже почти исправился, – сказала Дебра. – И песню написал… – Она не закончила. Сказала спасибо и пошла в участок.

Там ее встретил здоровенный полицейский в круглых очках. Беспокоиться не надо, сказал он, ее сын жив и здоров, но вот машина вдребезги – вылетела за ограждение и упала в овраг.

– Жуткая авария, чудо, что никто не пострадал!

– Никто?

– Сзади сидела девушка. Она тоже цела. Испугалась сильно, а так ничего. Ее родители уже здесь.

Девушка, ну конечно!

– Можно мне с ним поговорить?

Полицейский сказал, можно. Но сначала он должен поставить ее в известность, что ее сын был нетрезв. В машине нашли бутылку водки и следы кокаина на зеркальце. Его обвиняют в неосторожном вождении, управлении машиной в состоянии алкогольного и наркотического опьянения, к тому же и прав у него пока нет.

Он сказал «кокаин»? Дебре ничего не оставалось, кроме как слушать и кивать.

Обвинения серьезные, дело передадут в прокуратуру, следователю по делам несовершеннолетних, который определит…