Великороссия: жизненный путь

Смутными и прямо заведомо мутными «религиозными» исканиями проникнуто оказалось многое и в литературе, и искусстве начала XX в. Это время получило название «серебряного века» российского искусства («золотым» признавался век Пушкина и Гоголя). Тем самым русские деятели культуры сами обозначали ступени её деградации, а не подъёма! И в самом деле, к однозначному еретичеству скатывается Л. Толстой, к очень ущербному индивидуализму приходят Чехов, Бунин, Набоков. После революции 1905-1907 г.г. усиливается направление «декаданса» (с латыни — «упадок»). Творчество декадентов проникнуто темами «заката», «умирания», «обречённости», но — в очень изящной, красивой оболочке, с примесями «символизма», иногда явно оккультного, демонического, масонского характера, а иногда — произвольного, доморощенного. Таково творчество поэтов Брюсова, Блока, Бальмонта, Северянина, Волошина, художника Врубеля, некоторых других. Им противостоит «пролетарский писатель» М. Горький, произведения которого Государыня назвала

«скверными». Так и есть. При внешнем мастерстве «языка» сочинения Горького глубоко и сознательно лживы и поэтому — пусты. Попыткой соединения современного искусства с церковным явилось творчество художников — братьев Апполинария и Виктора Васнецовых, а также Нестерова. Но созданные ими, хотя и с полным «почтением» к вере, иконы и настенные росписи (особенно — Владимирского собора в Киеве) — это сплошная игра мірской бездуховной фантазии,

никак не допустимая в Церкви! Зато их мірские картины на древнерусские темы — это в своём роде прекрасные произведения! В те времена уже появляются футуризм, кубизм, авангардизм — как в поэзии (Маяковский), так и в живописи (он же, а также — Шагал, Кандинский, Малевич) и даже в театре (Мейерхольд). Это уже не «красивый закат», это — разложение культуры и искусства, в связи с поиском новых форм. «Любовная» тема в искусстве от возвышенных Пушкинских и Лермонтовских переживаний опускается до эротики, а потом и до обычной похабщины. Мутные мистико-символические «религиозные» мотивы вырождаются (к примеру, — у М. Цветаевой) в использование

святых образов, слов и имён, без всякой связи их с религиозным смыслом, просто для «раскрашивания» своих эротических, любовных чувствований. В интеллигенции, кажется, вообще перестают понимать, что такое любовь, и этим словом обозначают богопротивную эротику и даже обычное половое скотство. Между тем, Древние святые каноны Церкви строго запрещают и создание каких-либо соблазнительных образов на эти темы, и предают анафеме тех, кто использует их. С этой точки зрения почти всё «мірское» западническое российское искусство уже при своём возникновении в XVIII-XIX в.в. оказалось под анафемой

Церкви. Отсюда совершенно закономерно то, что оно не пошло путем подъёма и расцвета, а покатилось по линии деградации и разложения. Если XIX в. — «золотой», начало ХХ-го — «серебряный», то каким является век нынешнего искусства конца XX столетия? Вряд ли даже «каменным», скорей — «мусорным». Немалое значение здесь приобретает увлечение однозначно демоническими восточными учениями индуизма, йоги, буддизма и т.п., в духе Н. Рериха, — высокопосвящённого масона, приветствовавшего Ленина и создаваемое им антихристово государство! Но вместе с тем мы видим в российском секулярном (т.е. отсечённом от Церкви) искусстве не только ряд очень одарённых, великих авторов, но и авторов, вольно и невольно (в силу своей русскости) привнёсших в свои произведения Православное міросозерцание. Религиозные мотивы, даже — основы, заметны у многих представителей «золотого» и «серебряного» веков, старавшихся сказать что-то доброе и праведное своим «образованным» современникам. В таком случае эти явления культуры — как лестница, по ступеням которой можно и опускаться и подниматься... Для тех, кто живёт в Церкви и питается её богатейшей духовной пищей, увлечение мірскими произведениями искусства — это движение по ступеням вниз. А для оторванных от веры и Церкви, часто почти ничего церковного не знающих, а привыкших смотреть на писателей, поэтов, художников, композиторов, как на своих учителей, произведения мірского искусства, прямо или косвенно в добром духе говорящие о Боге и божественном, могут стать ступеньками вверх к вере и Церкви.

Знаменательным явлением начала XX в. стало образование наряду со многими сектами (баптистов, адвентистов, духоборов, молокан и т.п.), возникшими ранее, ещё и новой секты — «жидовствующих», которые пытались возродить именно ту самую ересь, конца XV в., какую мы уже знаем! Она, как мы помним, отличалась использованием наук с целью вовлечения православных в полное отступление от Христа и Его Церкви. Нетрудно видеть, что в этом отношении почти вся идеология культуры «міра сего» в XX в. есть ни что иное, как «ересь жидовствующих», использующих безудержное научное развитие для главного — приведения человечества к поклонению антихристу и прямо — диаволу!