Велимир Хлебников

Хлебников участвует во всех культурных начинаниях и откликается на все важные научные и культурные события Астрахани. Он собирается издать в Астрахани интернациональный литературный сборник на русском, калмыцком, киргизском, армянском, грузинском, персидском и татарском языках. Объявление о сборнике было напечатано в «Красном воине» 16 октября, а 20 октября в той же газете появилось воззвание «Школа поэтов»: «Вниманию поэтов города Астрахани! Всех народностей! Всех песен! Мы, творцы песен, приподымающие занавес будущего, шествуя впереди, зовем товарищей по художественной работе над звонким словом основать первую в городе Астрахани кузницу слова. Ашуки, банастехцы, баяны, поэтессы, поэты и шеиры, идите на Учредительный сбор поэтов города Астрахани. Первое заседание во вторник от 6 до 7 часов вечера посвящается выработке задачи. Место собрания: Большая Демидовская, дом Поляковых, кв. Хлебникова».[104]

Подписано воззвание было «Три поэта». Этими тремя поэтами были Хлебников, Буданцев и Рюрик Ивнев.

Когда Ивнев приехал в Астрахань, они вместе с Хлебниковым пришли к Буданцеву в редакцию «Красного воина». Буданцев встретил их приветливо и тут же пригласил в театр на вечерний спектакль по пьесе о Красной армии. И вот друзья сидят в театре, в ложе редакции «Красного воина». Хлебников — в первом ряду на видном месте. Ивнев рассказывает: «Буданцев, сидевший сзади, решил разыграть поэта. Он шепнул: „Послушай, Велимир, ты слишком высовываешься, а время тревожное. Вокруг Астрахани бродят белые банды… Белые, зеленые и еще черт знает какие. Если паче чаяния они ворвутся в город, мы — военные, будем сражаться, а если нужно, то и умрем. Но ведь ты штатский, зачем тебе рисковать? В театре не только наши друзья, но и скрытые враги. В случае чего — они опознают тебя, и какие-нибудь зеленые или черные анархисты повесят тебя, не посчитавшись с тем, что ты поэт“. Хлебников принял это предупреждение за чистую монету и порывисто откинулся за портьеру ложи. Я не мог удержаться от смеха. Засмеялся и Велимир, поняв, в чем дело, но больше он уже не высовывался из ложи. А после спектакля, который закончился довольно рано, так как город был на военном положении, Буданцев попросил Хлебникова написать отчет об увиденном. Велимир отказывался, говоря, что не умеет писать рецензии, но Буданцев был так настойчив, что Хлебников согласился, и все пошли ко мне писать рецензию на спектакль… За столом, заваленным янтарным виноградом, Хлебников, после небольших попыток, начал вяло писать, потом — более уверенно…

Окончив рецензию, он протянул листки Буданцеву. Тот, улыбаясь, прочел и сказал: „Великолепно! Изумительно! Но только это не имеет никакого отношения ни к пьесе, ни к театру. А впрочем, это все равно пойдет в номер“. И действительно, на другой день рецензия Хлебникова, вернее, его статья, состоявшая из интересных и оригинальных рассуждений о будущих отношениях между Востоком и Западом, появилась в „Красном воине“. Подписана она была — „В. Х.“. А перед статьей от имени Хлебникова было несколько буданцевских фраз о самом спектакле».

9 ноября в Астрахани открылся Народный университет (именно на его открытие Ивнев приехал в Астрахань). Хлебников откликнулся на это событие двумя материалами: маленькой заметкой и пространным очерком. Для «Красного воина» была написаны уже упоминавшаяся нами статья «Союз изобретателей» и статья «Лебедия будущего». Лебедия — древнее название местности между Доном и Волгой. В этой статье сформулирована идея еще одного утопического проекта Хлебникова, из которого на самом деле довольно много осуществилось. «Новинки земного шара, дела Соединенных Станов Азии» должны будут, по мысли Хлебникова, печататься «тенепечатью на тенекнигах». «Некоторые, вдохновленные надписями тенекниг, удалялись на время, записывали свое вдохновение, и через полчаса, брошенное световым стеклом, оно, теневыми глаголами, показывалось на стене». Далее Хлебников говорит о том, что авиация будет применяться в земледелии. В конце этой статьи он пишет про заповедники: «Лучшим храмом считалось священное место пустынного бога, где в отгороженном месте получали право жить, умирать и расти растения, птицы и черепахи. Было поставлено правилом, что ни одно животное не должно исчезнуть. <…> Крылатый творец твердо шел к общине не только людей, но и вообще живых существ земного шара. И он услышал стук в двери маленького кулачка обезьяны».