Венерианский цикл

Это было не предложение, а приказ. Мне ничего не оставалось, как подчиниться. Подняв парус, я приблизился к пиратскому кораблю. Мне бросили веревку, чтобы я привязал лодку, и еще одну веревку с узлами, чтобы поднялся на палубу. Затем несколько пиратов спустились в мою лодку и перенесли все имущество на борт. После этого они обрезали веревку, которой была привязана лодка, и та поплыла по ветру. За всем этим я наблюдал с верхней палубы, куда меня привели, чтобы я ответил на вопросы капитана.

— Кто ты? — спросил он.

— Меня зовут Софал, — ответил я. («Софал» — это название пиратского корабля и означает «убийца».)

— Софал! — повторил он, как мне показалось, не без иронии. — А из какой ты страны и что делаешь в открытом океане на такой маленькой лодочке?

— У меня нет родины. Мой отец был фалтарганом!

Я становился профессиональным обманщиком — это я-то, гордившийся своей правдивостью! Но, думаю, есть случаи, когда ложь можно оправдать, особенно если речь идет о спасении жизни.

Слово же «фалтарган» имеет запутанное происхождение. «Фалтар» — пиратское судно, происходит от «ганфал» — преступник, которое, в свою очередь, является производным от слова «ган» — мужчина и слова «фал» — убивать. Прибавьте к «ган» — человек слово «фалтар», и получится «фалтарган» — пират.

— Итак, ты пират, — продолжал капитан, — а внизу был твой фалтар?

— И да, и нет.

— К чему ты клонишь? — потребовал он более вразумительного объяснения.

— Да, я пират, но то, что внизу — это не фалтар, а рыбацкая лодка. И я удивляюсь, как ты, старый морской волк, принял ее за пиратский корабль!

— Не распускай язык, парень! — огрызнулся он.

— А ты не показывай пустую голову! Тебе нужен такой офицер, как я. Я был капитаном на своем судне и знаю свое дело.

По тому, что видел, могу заключить, что офицеры на твоем корабле не очень-то расторопны. Что ты скажешь на это?

— Скажу, что тебя стоит выбросить за борт! — зарычал он. — Иди на палубу и доложи Фолару. Скажи, что я приказал дать тебе работу. Офицер! Если из тебя получится хороший матрос, я оставлю тебя в живых, и это будет лучшее, на что ты можешь надеяться. Пустая голова!..

Пока я спускался на палубу, было слышно его сердитое ворчание.

Не знаю, почему я так старался настроить его против себя. Видимо, понимал, что, если начну раболепствовать, он почувствует ко мне презрение и убьет, не задумываясь. Людей такого типа я знавал и раньше. Тех, кто не подчиняется им, они уважают, а иногда и боятся, ибо в большинстве случаев все они трусливы.

Спустившись на палубу, я имел возможность разглядеть команду поближе. Это была шайка негодяев. Они, в свою очередь, смотрели на меня с презрением и неприязнью, поскольку по одежде и оружию признали во мне франта, а не достойного представителя племени воинственных мужчин.

— Где Фолар? — спросил я у первой группы моряков.

— Вон там, «ортий оолья»! — высоким фальцетом ответил мне один, указывая на огромную бороду мужчины, не сводившего с меня глаз.

«Ортий оолья» означало на их языке «любовь моя». Такое обращение намекало, что на мне женская Одежда. Я улыбнулся про себя, подходя к Фолару.

— Капитан приказал мне доложить…

— Как твое имя? — прервал он. — И что может делать твоя милость на борту такого судна, как «Нойо Дания»?

— Мое имя Софал, — как можно спокойнее ответил я, — и могу делать на борту и на берегу все, что умеешь ты, и даже лучше тебя!

— Хо, хо! — изобразил он подобие смеха. — Ты — убийца! Послушайте, братья, вот убийца, и он может делать все лучше меня!

— Давай посмотрим, как он убьет тебя! — раздался чей-то голос сзади.

Фолар обернулся.

— Кто это сказал? — прорычал он, но ответа не последовало. И опять голос сзади произнес:

— Да ты боишься его!

Эта перебранка свидетельствовала, что Фолар не пользуется здесь особым уважением. Он сразу вышел из себя и выхватил меч. Не дав мне возможности обнажить оружие, он бросился на меня. Пришлось отскочить, чтобы избежать удара, но раньше, чем Фолар успел воспользоваться своим преимуществом, я извлек меч из ножен, и мы начали схватку в круге, сразу образованном пиратами. Уже в первые минуты мы оценили возможности и сноровку друг друга.

Фолар не владел мечом — он действовал как мясник. Наносил ужасающие удары, которые могли бы уложить гантора, если бы попадали в цель, но этого, к счастью, не происходило. Я угадывал его намерения раньше, чем он успевал их осуществить. После каждого удара он оставался незащищенным. За первые три минуты боя я мог бы проколоть его много раз, но мне не было резона убивать-Фолара. Я понял, что он — любимчик капитана, а я уже сделал достаточно, чтобы настроить его против себя… Для осуществления моего плана нужно было протянуть время.