Венецианское завещание

Непривычной была, пожалуй, не сама дорога, она очень походила на российскую. Потрясало количество указателей. Глядя на них, можно было узнать, как называлась ближайшая пиццерия, куда ехать, если тебе нужен бассейн, и в какой стороне море.

Вспомнив, что отель, в котором остановился Костик, находится на lungomare4, Дайнека направила автомобиль в сторону, куда была повернута коричневая стрелка с надписью «Marе».

Пустынные улицы указывали на то, что в этом курортном городе сейчас не сезон. Должно быть, Римини летом – другой город, ничем не похожий на этот, зимний.

Навстречу ей бежали частные домики. Слепые окна, закрытые железными жалюзи, не провожали ее взглядом. Город замер, он дышал и существовал вполсилы, жил в полусне.

Огибая транспортное кольцо у самого моря, Дайнека увидела крышу «Гранд-отеля», проплывающую в пронзительной синеве неба куполами и зубцами своих причудливых башен. Ее охватило ощущение восторга при виде этого монстра итальянской курортной индустрии.

Проезжая мимо фонтана, украшенного скульптурой лошади, заметила указатель – «Сквер Федерико Феллини».

Она без труда нашла отель «Тибериус». Придорожная надпись напомнила ей, где именно нужно свернуть. Машина въехала в маленький дворик, условно обозначенный ажурным забором, и остановилась на красной брусчатке. У входа в отель лежала большая собака, очень старая немецкая овчарка. Лениво подняв голову, она спокойно посмотрела, и лишь ее хвост поприветствовал Дайнеку, хлопнув несколько раз по красному камню.

– Bongiorno! – Дайнека с удовольствием выговаривала это итальянское приветствие. Собака снова приподняла голову, покряхтывая встала и подошла к ней, помахивая хвостом. Дайнека поставила сумку на землю и запустила пальцы в лохматую клочковатую шерсть. Собака прикрыла глаза, привалилась всем телом к ее коленям. Потом, громко вздохнув, почти рухнула досыпать на брусчатку.

Наконец Дайнеке удалось проверить свое знание итальянского языка. Из разговора с портье она узнала, что Константин Мачульский останавливался в отеле «Тибериус», но вчера съехал.

– Он не сообщил куда?

– Нет. К сожалению, не сообщил. Мне очень жаль… – Служащий растянул губы в улыбке. – Не желаете снять номер?

– Желаю. У вас есть бронь на фамилию Дайнека… И, если можно, дайте мне тот, где жил Мачульский. Номер еще не занят?

– No! Certo!5 – воскликнул портье и протянул ключ.

Комната вполне соответствовала своему четырехзвездочному статусу. Бросив сумку, Дайнека потянула за кордовый ремешок. Металлические жалюзи раздвинулись, впустили солнечный свет, и скоро морской воздух ворвался в комнату через распахнутую балконную дверь. За ней простиралась терраса, по величине равная комнате.

Спустя полчаса Дайнека вышла из ванной. Она улеглась в кровать и закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на том, как найти Костика за те два дня, которые остались до отъезда в Венецию.

Незаметно она заснула. Когда проснулась, полотенце совсем сползло с головы, а волосы высохли.

«Сколько же я спала?»

Дайнека поняла, отчего проснулась. За тонкой перегородкой, у самого ее уха, кто-то плакал. Это был женский голос, тоненький и жалкий, он причитал и всхлипывал. По интонациям, паузам и покорному горькому смирению в нем легко угадывалась национальность. Плакала русская.

Некоторое время Дайнека слушала, потом, решительно встав, как была – непричесанная, с торчащими во все стороны волосами – вышла на террасу.

День шел к концу. Уже стемнело, и загорались огни рекламы. Ей было не по себе, тоска понемногу тянула сердце. Доносившиеся из-за стены всхлипывания усиливали это щемящее чувство беспокойства.

Со словами: «Зачем мне это надо», – Дайнека перебралась на соседнюю террасу и подошла к балконной двери. Она приблизила лицо к стеклу, вгляделась в черное нутро комнаты.

На кровати ничком лежала девушка, худенькая и по-детски хрупкая. Она еще некоторое время судорожно вздрагивала. Потом, взглянув в окно и увидев Дайнекину лохматую голову, истошно закричала, закрыв ладонями испуганное лицо.

Глава 20

Значит, в Милан

Толкнув дверь еще раз, Дайнека беспомощно оглянулась на Дашу. Та, упершись ногами в брусчатку, тоже изо всех сил толкнула плечом стеклянную створку. Через нее было видно, что ресторан полон, и только несколько столиков оставались пустыми.

За крайним сидели двое молодых хорошо одетых итальянцев. Один из них, увидев, как яростно Дайнека пытается проломить дверь, вскочил и, движимый желанием угодить девушкам, ринулся к ним. Он легко, без усилий открыл дверь, жестом пригласил их войти.

Этот парень не выглядел типичным итальянцем. Слишком высок, светловолос и красив. Дайнека тут же подобрала нужное слово – Викинг. В другое, более спокойное время он мог бы понравиться ей. Сейчас было не до того.

Девушки сели за свободный столик, и Даша, склонившись к Дайнеке, сказала низким шепотом, каким обычно выдают великую тайну:

– Дайнека, у меня всего сто евро…

Та кивнула, дескать, понятно. Подозвала официанта и заказала два салата, две пиццы «Спидди Гонзалес» и кофе.