Венгрия за границами Венгрии

В первый раз ее жадно листал тип с язвами на руках, мне стало интересно, кого он там ищет, но после него брать книгу в руки не хотелось. Впрочем, я запомнил номер страницы. Правда, я не знал, каких годов было издание: шестидесятых или семидесятых. Вторую энциклопедию я увидел в тот момент, когда ее, не торгуясь, купил какой-то оборванец и, сунув под мышку, с довольным видом исчез. Наверное, при смене политического строя старые книги повышаются в цене. Старые энциклопедии. Честно говоря, не понятно, что на всех нашло, с чего люди стали покупать старые «Кто есть кто?» — что там есть, кроме Пети Адяга, Ференца Арока, Отто Блати и Отто Бичкеи, Марии Розы Бански, Дески, Андриша Дера, Дениссы Дер, Тихамера Добо, Тони Ковача, Йожефа Надя (Жозефа Наджа), Режэ Лошонца, Матяша Варги и Вархеди?! Правда, я пока не закончил читать про Отто Индига, хотя выдаю себя за знатока его творчества и даже решил время от времени подписываться так: ИндигО, ведь я в буквальном смысле оказываюсь между листами бумаги и окунаюсь в типографскую краску… Не исключено также, что я перемолочу кучу «Кто есть кто?» и включу в «Новый справочник Толнаи». А сколько редакторов энциклопедий и справочников обращается, анкетами забрасывает — я ни одной еще не заполнил. Ни одной не отправил. Не потому, конечно, что свою составляю. Когда звонят, советую брать материал из «Кто есть кто?», хотя, как говорилось, не уверен, есть ли я там вообще. Как обратится очередной редактор, обязательно поинтересуюсь, встречалось ли мое имя хоть раз, и если «да», то где, как давно, сколько упоминаний, сколько строк посвятили и пр., а еще отправлю ему статьи о 10–20 персонажах «Нового справочника Толнаи» (Йонатан, Баба Полгар, Тибике Саниттер, цирюльник Гиризд, Вендель) — ближнем круге Мишу Регеня, это тексты из моего сборника «Инфауст» (часть из них, как я говорил, уже увидела свет — ах, как я люблю, когда мои герои видят свет — часть хранится в компьютере и на дисках, хотя на днях я видел, как с дисками играли внуки), речь там о флоре, о фауне и разных художниках, например, Пикассо из Палича, который пишет только золотом (без сомнения, византийское влияние, дань моде и современной идеологии), только собака иногда съедает краситель на яичном желтке, но в последнее время он использует для фресок золото с фекалиями — вот-вот создаст гениальный неформальный стиль, что немаловажно, поскольку в венгерском изобразительном искусстве (и даже литературе) полностью отсутствует неформальный стиль как таковой, на его месте огромная дыра.

«М-да» — пробормотал Оливер Т., перечитав записи под заглавием «Кто есть кто?» Это что-то стоящее, с шансом на развитие приличного сюжета. Например, об Отто Габсбурге. Да и Вархеди; Сава Бабич, недавно перенесший операцию на голосовых связках, каждый день звонит и задает один-единственный вопрос: «Ты уже встречался с Вархеди?!» (его тексты вышли в сербском переводе). Можно развить интригу про бомжа с бесформенным лицом, который жадно покупает старый «Кто есть кто?» и, как крыса, шмыгает куда-то. Можно пойти по этому пути, вслед за крысой в ее убогую нору, вынюхать, чего она ищет, чем ей так дорога говенная книга в серой обложке. Да кто тебя пустит в ночлежку, в эту крысиную нору? Я тоже сомневаюсь, хотя порой, бывает, опускаюсь до невозможности: посмотри на эти кацавейки и кафтаны… Наверное, «Кто есть кто?» покупают из-за крупного шрифта и краткости, в одну такую статью втиснута целая жизнь, за вечер можно прочитать две или три, а потом вспоминать во сне, полусне, ночном кошмаре и даже на смертном одре.

Сейчас, например, придется вспомнить Марию Розу Бански. Уже в третий раз. (Первый был, когда я рассказывал Мишу Регеню ее истории о господине Шоше, темеринском плотнике Музея Воеводины, и полицейском на пенсии из Сремски-Карловци, который показывает приятелям порнофильмы, потом берет дневник, классифицирует их и пишет донос на себя и посмотревших фильм — слушатели, охрипнув от смеха, поинтересовались личностью дамы, которая рассказывает такое! — второй — когда пытался познакомить Марию Розу с Орландо Фуриозо.) И вот вновь приходится извлекать на свет старые кирпичики (гимназия в Зенте, общие подружки в Зенте; изучение этнографии в Белграде, общие подруги в Белграде, Вера, с которой я познакомился в знаменитой гимназии в Сремски-Карловци, и прекрасная Федора Бикар — здесь в который раз следует заметить, что она — единственный этнограф, который учился не в Будапеште и не ездит все время в Трансильванию, она не этнограф-не-вылезающий-из-Трансильвании, таких видно издалека, она, кажется, ни разу в Трансильвании не была; Музей Воеводино рядом с тюрьмой, к которой мы ежедневно ходили проведать друзей: Мауритша и Миклоша Папа, знакомство с Розеттой Худи и более молодым поколением, связь с Сивери), но если бы я уже купил «Кто есть кто?», то сейчас аккуратно бы поместил среди своих кирпичиков новые данные, ведь нет такой словарной статьи или биографии, где не было бы чего-то интересного хоть на полфразы, интересной фразы, за которую можно бы уцепиться.