Венсеремос!

Оттого и подавил выступление быстро и эффективно, сделав на будущее зарубочку о сомнительном бездействии карабинеров, флота и авиации. Несколько офицеров отправились под арест, несколько в отставку, еще несколько предпочли свалить из страны, пока не поздно. Но важнее официальных действий президента Фрея и его правительства, доживавшего последние дни, стало выявление нелояльных командиров. Занимались этим и люди Хунты революционной координации, и «Народное Единство», имевшее сочувствующих непосредственно в армии, и преданные Шнайдеру офицеры.

За этими делами, требовавшими немедленной реакции, Вася отложил отправку последнего письма, и, как оказалось, не зря.

— Команданте, вас хочет видеть русский.

— Кто именно?

— Из астрономов, Йегоров.

Василий Егоров-старший выполнял функции связного между касиком и товарищем Кузнецовым, вот и на этот раз он передал тяжеленькую коробочку и конверт:

— Товарищ Амару, вскрыть конверт, прочитать и уничтожить письмо необходимо в моем присутствии.

Вася распечатал плотную бумагу и по мере чтения глаза его полезли на лоб. С одной стороны, это помогало справиться с неловкостью — легко ли общаться с собственным дедом, перед которым всегда испытывал пиетет, а тут он в виде тридцатилетнего молодого человека? Дед, кстати, тоже чувствовал себя малость не в своей тарелке — легко ли общаться с вроде бы ровесником, но всемирно известным и легендарным партизанским командиром?

Дочитав, Вася похлопал себя по карманам, но Егоров-старший уже подал свою зажигалку. Письмо и конверт окутались пламенем, тонкие листочки пепла легко спланировали на землю. К удивлению Васи, дед еще и растер их ногой, после чего попрощался и уехал.

В свинцовой коробочке, судя по сожженному письму, лежала ампула с радиоактивным материалом, точь-в-точь как в двух потерянных американцами зарядах и теперь стоило подумать, как ей правильно распорядиться. И где добыть еще одну пишущую машинку — предыдущие уничтожили от греха подальше.

Пока пятое письмо шло в редакции крупнейших мировых газет, группа Ильича уже обосновалась в Маракайбо, куда понемногу доставляли детали макета. Работали в сарайчике на краю порта, днем, с воротами нараспашку — глядите, люди, ничего предосудительного! Просто собирали из деревяшек нечто покрупнее, красили, укладывали в ящик… Но после прилета Васи пришлось немножко переделать — для ампулы потребовалось надежное крепление внутри.

Как только вышли газеты со страшными заголовками про ядерную бомбу, Вася вынул ампулу из коробочки и установил внутри макета. А макет ночью, якобы тайно, но так, чтобы портовые заметили, погрузили на пароход. Сделали на прощание пару фоток «изделия» и разбежались в разные стороны, через разные границы, меняя на ходу документы и внешность.

Американцы немедля выступили с заявлением, что бомба у леваков и вообще это дело рук Хунты революционной координации. Хунта ответила, что считает подобные наезды провокацией с целью оправдать усиление репрессий, при том, что в условиях поражения США на континенте, революционеры выступают как раз за переход от вооруженной борьбы к выборам.

В шестом письме американцам дали наводку на пароход точную, а газетчикам — приближенную, но и этого хватило, чтобы писаки отследили нервозность в зоне Панамского канала, необычную активность кораблей 3-го и 4-го флотов США, и конвоирование ничем не примечательного пароходика. И страшный шухер, начавшийся после обыска пароходика, вплоть до скачков по палубе в костюмах радиационной защиты.

Наконец, в газеты поступило письмо с требованиями «террористов» — немедленная эвакуация из Латинской Америки всех граждан США в месячный срок. И с описанием всех подробностей получения и изготовления заряда.

— Вот сейчас нас настигнут, — огорошил штаб Вася — вот тогда и похохочем.

— Кто? — дружно выдохнули Искай, Катари и Габриэль с Хоакином.

— Американцы.

— С чего вдруг?

— Сообщение от Торрихоса: от Панамы на юг двинулась группа кораблей США, в составе авианосца, десантного корабля и сопровождения. Идут к Арике, будут там дней через пять.

— Но они же не будут высаживаться в Чили! — скептически вытянулось лицо Хоакина. — Это же международный скандал!

— А им и не надо, — заметил Вася, знавший и про «Орлиный коготь» и про «Черного ястреба». — Найдут аэродром подскока в Боливии, захватят, оттуда напрыгнут на нас.

— Надо эвакуировать школу, — Габриэль сжег одной затяжкой пол-сигареты.

— А мне кажется, наоборот, надо подготовиться и встретить, — возразил Катари.

Нервный колотун, бивший Васю всю неделю, прошел, как только первый вертолет коснулся колесами земли.