Верь, бойся, проси…

Рядом бесшумно возник рыжий парень, присел на лавку и вскользь, как бы сам себе, заметил о несправедливости в этой жизни поганой! Вот ведь, кому-то пинки от ворот за верную службу, а кто-то на белом теплоходе с красотками расплывается как плавленый сырок на сковородке.

Хотя это звучало и в такт Колюниным мыслям, но, тем не менее, он счёл необходимым смерить наглеца, вторгшегося на его лавку, испепеляющим взглядом. Испепелить, конечно, не удалось, в ответ Колюня получил самую доброжелательную улыбку, обнажившую набор акульих зубов и такой силы предобрейший взгляд лучезарных глаз, что тут же отринул мысли мрачные и вскинул голову гордо — он не пустое место!

О! Ещё какое непустое! Он ещё покажет и докажет! Правда, кому и что докажет, он пока не разобрал.

— Руди, — протянул крепкую дружескую ладонь рыжий.

— Николай, — с достоинством императорского пингвина представился Савраскин.

Его ручонка утонула в широкой грабке этого симпатичного и такого тонко понимающего человека.

— А что, Николай, не усугубить ли нам с вами пивка? Я угощаю!

Прозвучало это приглашение искренне и демократично, как к равноправному собеседнику. При этом честнейшие без подвоха глаза, дружелюбный тон, а самое приятное — обращение по-взрослому, НИКОЛАЙ! До этого к Колюне никто так не обращался.

В очень приличном «Уголке» (отдельный зал ресторана «Утёс»), в чистеньком пивбаре, за столиками отдыхали почтенные любители пенного и такого вкусного хмельного напитка. В отличие от плебейской «Подковы» здесь всё было на высоте — накрахмаленные официантки расторопно приносили заказы, кондиционеры поглощали сигаретный дым, некоторые почтенные граждане читали газеты, было свободно и пристойно. Разместившись в углу, Руди и Николай вели светскую беседу. Перед ними аппетитно красовались несколько кружек пива, тарелки с солёностями копчёными, с копчёностями солёными, зелень, маслины, креветки.

— Я, Николай, прекрасно понимаю твоё душевное состояние. Более того, сам когда-то пережил нечто подобное! Да-с, пашешь бывало пашешь, из жил последних служишь! Копейки лишней себе не присвоишь, всё по-честному, благородно так, понимаешь!

А что-то вдруг изменилось и вот тебя словно пса престарелого пинком под зад! Вины твоей нет абсолютно, но никто не посочувствует, не проникнется пониманием! Более того, гонят, не разобравшись за ворота …  — тут Руди мощно отхлебнул пивка, — обидно, слушай! Ох, я тогда на всех злился, на всех обижался, всем хотел отомстить, но повезло, встретил Покровителя!

— Покровителя?!

— Да, я его так называю со всем почтением.

Руди грустно склонил голову, обхватил руками, видимо, горестные воспоминания нахлынули разом! Сквозь неплотно сжатые пальцы наблюдал за реакцией глупца Колюни. Реакция была ожидаемая — интерес и искреннее сопереживание. Потом рыжий пройдоха, как бы встряхнувши с себя груз пережитого, печально допил пиво и проникновенно продолжил.

— Он и поддержал меня, не дал рухнуть в ту пропасть, из которой после не вернёшься! Объяснил за циничный и неблагодарный окружающий нас социум, помог мне стряхнуть с себя всю эту напускную гниль, как советом, так и делом. Очень яркая достойная личность и я горжусь носить гордое звание Рядового Его Команды!

Колюня всасывал в себя эту информацию, как и вкусное пиво, с превеликой охотой и жадностью. Естественно, возникло желание познакомиться с этим великим дядей и тоже стать Рядовым этой доблестной Команды, команды молодости нашей, команды, без которой нам не жить!

Истово внимал этим словам Колюня, убедительно вещал Руди, бархатным голосом вкладывал в сознание и доказывал ему его полное право быть возвышеннее быдла окружающего. Они, неблагодарные, не оценили способностей Николая, выгнали, как никчемного старого и дряхлого за ненадобностью! Пинка дали и в спину плюнули на прощание! Да он разве это потерпит? Простит ли он их? Нет, сурово качал головой Руди, нельзя такое забывать. Вот станет он Рядовым ЕГО Команды и выспится на обидчиках своих, до молекулы долги возвернёт за обиды свои!

Соглашался Колюня, от пива хмелея, от градусов смелея, головой кивая в знак согласия в несомненной правоте говорившего собеседника. Ну и что, что он рыжий! Среди рыжих тоже такие экземпляры встречаются, только кепочку держи! Вон один такой всю страну нахлобучил и ничего, живёт припеваючи, лампочку Ильича ему в анус. И грезилось Колюне, что уже верное войско за ним стоит, а он, великий конунг, решает, кого миловать, а кого на счётчик поставить за неуважение к нему, стратегу масштабному!

Нет, вот так запросто, познакомиться с Покровителем, никак не можно. Сначала бы надо доказать свою возвышенность над плебсом обыденным! Вот если смог бы Николай плюнуть на правила, быдлом примитивным придуманные, на мораль эту лживую, и поступить вопреки толпе никчемной!? Если сможет доказать свою непричастность к этим затрапезным и заурядным, сможет ярким поступком выделиться из массы этой серой, то сразу будет заметен как лидер! Вот с такой выдающейся личностью Покровитель охотно подружится и отметит, и в команду свою примет, а уж тогда…