Верь в мою ложь

— Не могу не согласиться. Он уже поступал так. Есть что-то ещё? — спросил Линли.

— Да. Я неплохо поработала. Кавех Мехран не врал насчёт фермы. Крессуэлл завещал её ему. Но интересно, когда именно он это сделал. Слышите бой барабанов? Он подписал завещание за неделю до смерти!

— Очень многозначительно, — согласился инспектор. — Хотя и вызывает вопрос: неужели убийца настолько неумен, что убил завещателя через неделю после оформления завещания в его пользу?

— Ну да, верно, — признала Хейверс.

— Ещё что-нибудь?

— О, ну да, я ведь ранняя пташка. И возмутительно ранние часы позволили мне воспользоваться международной телефонной связью, причём те, кому я звонила, не могли не ответить, потому что просто лежали ещё в постелях.

— Аргентина? — предположил Линли.

— Угадали. Я сумела дозвониться до дома мэра этой Санта-Марии-и-так далее. Сначала пыталась позвонить в офис, но там мне кто-то ответил: «Quien, que», потом начали кричать. Я наконец сообразила подсчитать разницу во времени и поняла, что говорю с какой-нибудь уборщицей. Пришлось звонить домой. И позвольте сообщить, я не напрасно старалась.

— Я уже полон восхищения, Барбара. Так что вы узнали?

— Прежде всего то, что в Аргентине никто не говорит по-английски. Или они делают вид, что не говорят. Выбирайте что хотите. Но я сумела добраться до кого-то, кто, как мне кажется, назывался Доминга Падилла дель Торрес де Васкес. Я повторяла и повторяла это имя, а она говорила «si», если не говорила «quien». Тогда я назвала имя Алатеи, и наша пташка Доминга запела. Это было сплошное «Dios mios», и «dondes», и «graciases». Я пришла к выводу, что дамочка знает, кто такая Алатея. И теперь мне нужен кто-то, кто сможет с ней поговорить.

— И у вас есть такой человек?

— Я вам уже говорила. Ажар должен знать кого-нибудь в университете.

— Но и в Ярде кто-нибудь найдётся, Барбара.

— Да, если поискать. Но если я этим займусь, суперинтендант тут же набросится на меня, как фанатка на рок-звезду. Она уже спрашивала…

— Я с ней поговорю. Она знает, что я попросил вас кое-что для меня сделать. Барбара, я должен спросить… Вы ей рассказали?

Барбара сочла себя оскорблённой. Они так давно работали вместе, она и инспектор. И то, что после всех этих лет он мог заподозрить её в предательстве, просто её ошеломило.

— Чёрт побери, нет!

А тот факт, что она позволила Изабелле Ардери кое о чём догадаться самостоятельно и не стала отвлекать её ложными манёврами, было уже не её проблемой.

Линли замолчал. Барбару вдруг охватило горькое ощущение, что они подошли к моменту выбора: одна или другая… А это было последним, чего ей хотелось бы: чтобы инспектор стал выбирать между суперинтендантом и сержантом. Она понимала, насколько маловероятно то, чтобы Линли сделал выбор, способный поссорить его с любовницей. В конце концов, он ведь был мужчиной…

Поэтому она вернулась к тому моменту, когда они отклонились в сторону, сказав:

— Я в любом случае собиралась поговорить с Ажаром. Если у него есть на примете какой-нибудь знаток испанского, мы решим проблему и найдём ключ к Алатее Файрклог.

— Кстати, тут есть и ещё кое-что…

Линли рассказал Барбаре историю Алатеи Файрклог до её встречи с Николасом Файрклогом, о её карьере модели. И закончил так:

— Он сказал Деборе, что это было «особое» бельё и что Алатея стыдится этого и боится, что об этом станет известно. Но «особое» бельё вряд ли может кого-то потрясти, разве что монахиню или членов королевской семьи, так что мы предположили: скорее имеются некие особые фотографии.

— Проверю, что можно выяснить на этот счёт, — пообещала Барбара.

Они ещё немного поговорили, и всё это время Барбара пыталась угадать настроение Линли по его тону. Поверил ли он тому, что она сказала об Изабелле Ардери и его пребывании в Камбрии? Или нет? И в любом случае имеет ли значение то, во что он поверил? Когда они закончили разговор по телефону, ответов у Барбары по-прежнему не было.

Лондон, Чок-Фарм

Подходя к квартире на первом этаже главного строения, Барбара услышала громкие голоса. Она уже пересекала лужайку перед входной дверью квартиры, когда Таймулла Ажар громко и зло выкрикнул:

— Я это сделаю, Анджелина! Обещаю!

Барбара застыла на месте.

Анджелина Упман закричала в ответ:

— Ты что, действительно мне угрожаешь?

А Ажар ответил в таком же тоне:

— И ты ещё спрашиваешь? Вопрос решён!

Барбара развернулась на пятках, чтобы сбежать домой, но опоздала. Из дверей стремительно вышел Ажар с таким мрачным лицом, какого Барбара никогда у него не видела. Конечно, он сразу увидел Барбару и понял, что она заметила его состояние. Отвернувшись, он быстро ушёл в сторону Стилз-роуд.

И тут же дело обернулось ещё хуже, потому что следом за Ажаром выскочила Анджелина Упман, как будто собираясь догнать сожителя, но, увидев Барбару, прижала ладонь ко рту и остановилась. Их взгляды встретились. Анджелина повернулась и скрылась в квартире.