Верь в мою ложь

— Вот что вам следует знать, мисс Кеверни. Здесь, в Камбрии, присутствует не только Скотланд-Ярд, но ещё и репортёр из «Сорс». Так что вам в любом случае придётся всё рассказать, и на этот раз рассказать правду; только от вас зависит, как и когда вы это сделаете.

— Но я не могу… — пробормотала Люси.

— У вас уже нет выбора. Я вчера обманула вас. Прошу извинить меня за это, но я надеялась добраться до сути дела, не вовлекая лишних людей, которые могли заставить вас почувствовать себя неловко. Вы понимаете, что следствие ведётся в отношении Алатеи Файрклог. И след привёл прямиком к вам.

— Я не сделала ничего противозаконного.

— Это вы так говорите, — возразила Дебора. — И если это действительно так…

— Это так!

— …то вы можете сами решить, какое направление может предложить вам больше.

Люси прищурилась. Слово «предложить» сделало своё дело.

— О чём вы вообще говорите?

Дебора осторожно огляделась по сторонам и произнесла весьма многозначительным тоном:

— Мы не можем разговаривать прямо здесь, в вестибюле.

— Ладно, идёмте со мной.

«Вот так-то лучше», — подумала Дебора.

На этот раз они пошли не в сад, а в какой-то кабинет, похоже, принадлежавший самой Люси. В комнате стояло два стола, но один не был занят. Люси закрыла за ними дверь и встала перед ней.

— Кто и что предлагает?

— Массовые издания платят за разные истории. Вы должны это знать.

— И вы именно из такого издания?

— Репортёр из жёлтой газеты? Нет. Но один такой приехал со мной, и если вы согласитесь поговорить с ним, я договорюсь о том, чтобы вы получили деньги за свой рассказ. Моё дело — оценить ценность истории. Вы рассказываете мне, я торгуюсь с ним.

— Довольно странно выглядит, — заметила Люси, явно уловив нестыковки. — Так кто же вы? Агент «Сорс»? Или… кто? Охотница за новостями?

— Вряд ли имеет значение, кто я такая, — ответила Дебора. — Думаю, главное тут то, что я могу предложить. Я могу позвонить инспектору Скотленд-Ярда, который сейчас находится в Камбрии по делу об убийстве, или я могу позвонить журналисту, который тут же явится сюда, выслушает вашу историю и заплатит вам за неё.

— Убийство? Что вообще происходит?

— В данный момент это неважно. Важен договор между вами и Алатеей Файрклог. Вы должны решить. Что лучше? Появление инспектора Нового Скотленд-Ярда — или появление журналиста, который будет просто счастлив вас выслушать?

Люси Кеверни некоторое время обдумывала слова Деборы, а снаружи, в коридоре, в это время что-то постукивало, как будто мимо катили столик на колёсах. Наконец Люси сказала:

— И сколько он заплатит?

И Дебора вздохнула с облегчением, потому что Люси уже вплотную подобралась к наживке.

— Думаю, это зависит от того, насколько сенсационна ваша история.

Люси посмотрела в окно, выходившее в сад, где они с Деборой разговаривали накануне. Порыв ветра встряхнул тонкие ветки японского клёна, сбив последние листья, упрямо цеплявшиеся за них. Дебора ждала, а в уме у неё непрерывно звучало: «Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…» Она знала, что это последняя и единственная возможность добраться до правды. Если Люси Кеверни ничего не скажет, Деборе останется только одно: вернуться в Лондон, как того требовал Линли.

Наконец Люси заговорила:

— Но ведь нет никакой истории. По крайней мере, такой истории, которая могла бы заинтересовать «Сорс». Есть просто договорённость между двумя женщинами. Я бы сказала больше, если бы могла, уж поверьте, потому что деньги мне бы не помешали. Я предпочла бы уйти отсюда. Предпочла бы сидеть дома и сочинять пьесы, отсылать их в Лондон и видеть, как их ставят на сцене. Но вряд ли такое может случиться скоро, поэтому я по утрам работаю здесь, а днём пишу, и время от времени сдаю яйцеклетки, ради чего, собственно, и подавала объявление в журнал «Зачатие». Я вам уже говорила всё это.

— Но вы и то говорили, что никогда не рассматривали возможность стать суррогатной матерью.

— Ну ладно. Это не было правдой.

— Так почему вы вчера мне солгали?

— Ясно же, это ведь дело сугубо личное. Оно таким и остаётся.

— А деньги?

— А что деньги?

— Насколько я понимаю, вам платят за то, что вы отдаёте свои яйцеклетки, которые потом кем-то оплодотворяются. Но если вы решите выносить для кого-то ребёнка, вы ничего не получите. Только возмещение расходов. Яйцеклетки — это доход, а суррогатное материнство — просто проявление вашей доброты. Ведь так это должно быть?

Люси замолчала. И тут зазвонил телефон Деборы. Она нетерпеливо выхватила его из сумки и посмотрела на дисплей.

— Вы что, считаете меня полным идиотом? — резко спросил Зед Бенджамин, когда Дебора ответила. — Какого чёрта там у вас происходит?

— Я вам перезвоню, — сказала Дебора.

— Нет уж, хватит мне голову морочить. Я иду к вам.

— Неудачная идея.

— Неудачная? Ну, лучше мне ничего не придумать. А когда я вас там найду, вам лучше иметь готовую историю для меня, и лучше связанную с убийством Крессуэлла.

— Не могу обещать…

Но Зед уже отключился.