Вера. Надежда. Смерть

Кончик ножа проник глубже, надрезав нежную плоть. Надя взвыла от боли. До этого откровенно наслаждавшийся ее мучениями Вадим не пошевелился. Сквозь разводы на пленке Наде показалось, что в его глазах блеснули слезы. «Не может такое чудовище плакать, — подумала она. — Это все отблески фар…»

— Ну вот что, — сказал он, резко выдергивая штык. Теплая струйка крови пробежала между Надиных ног. — Раз сама все понимаешь, вставай.

Вместо того, чтобы послушаться, Надя продолжила в оцепенении лежать на мокром от моросящего дождя пледе.

— Вставай говорю, разлеглась она!

Схватив ее за волосы, Вадим потянул вверх и вперед. Надя вновь оказалась перед ним на коленях. Неужели все по новой? Почему ее тело выдерживает пытки, когда сознание, перепуганное, забившееся в самый дальний уголок, уже сдалось… Нет, на этот раз она ошиблась. Вадим занес над ее головой нож. Надя зажмурилась. Внутри все похолодело, но вместе с ужасом пришло облегчение.

Тело снова расслабилось и стало податливым. Ей даже показалось, что теперь она может двигаться. Так и есть! Затекшие руки опустились к животу. Надя попыталась поднести их к лицу, но смогла лишь слегка повернуть. Вместо веревки на запястьях появились багровые полосы. Пока она их рассматривала, в затылке что-то треснуло. С глаз будто свалилась пелена. Полосы на руках превратились в множество темно-красных точек. Надя опустила взгляд. Она снова ошиблась — упала не пелена, а пленка. Перепачканный тушью и слезами кусок полиэтилена валялся на пледе между ней и Вадимом, рядом с разрезанной веревкой.

Надя почувствовала, что наконец-то может дышать носом. Втянула пахнущий лесом воздух. Ее последний глоток свободы. Что-то темное навалилось сверху. Она зажмурилась, стараясь усилием воли снова отключить все чувства. Не вышло. По влажной коже будто прошлись наждачкой. Ерунда, по сравнению с муками, которые она уже перенесла, но отчего-то стало даже страшнее.

— И чтобы никому ни звука, — раздался над ней голос Вадима. — Я за тобой прослежу, поняла? Узнаю, что хоть намекнула кому-нибудь, убью. И если увижу, что закурила, тоже. Чего ждешь? Встала и пошла отсюда!

Надя продолжала сидеть, не открывая глаз. Что это: новое испытание или очередная пытка? Неважно. Пусть лучше убьет поскорее, только не мучает больше.

— Ты что, сука, издеваешься? Я говорю, пошла отсюда! — схватил ее под мышки и поднял Вадим. Связанные ноги тут же подкосились, и она опустилась на колени. — Ах ты ж…

Надя открыла глаза и опустила голову. Страшнее всего было увидеть, что же на этот раз он с ней сделал. Вскрикнула, заметив красные от плеч до запястий руки. Снял кожу?! Содрал ее чем-то жестким, колючим… Нет же, это всего лишь рукава ее платья. Того самого, сорок процентов шерсти, в пол. Под него она надеялась незаметно поддеть мериносовые колготки, если похолодает или поднимется ветер. Впервые за вечер она вспомнила о холоде, но ветер был ни при чем. Прикосновение ледяного лезвия пробрало до костей. Веревка, до этого сковывающая лодыжки, скользнула вниз, а согнутые в коленях ноги разъехались в стороны под весом тела.

— Теперь иди, — сказал Вадим и наклонился к пледу, собирая инструменты пытки в кучу.

Казалось, он закончил игру, и теперь, словно прилежный ребенок, убирает разбросанные игрушки. Может, и правда наигрался? Намучил ее всласть, а теперь отпускает? Но ведь так не бывает… Как больно будет поверить, а потом снова потерять надежду. Но умирать еще больнее. Надя медленно, стараясь не шуметь, приподнялась и подобрала под себя левую ступню. Пока Вадим шарил по земле, собирая прищепки, она повторила трюк со второй ногой. Оставалось только подняться, но поймать баланс на отекших ногах оказалось не так просто. Покачнувшись, она потеряла равновесие и уткнулась лицом в мокрый, пахнущий псиной плед.

— Калоша, — схватил ее за волосы Вадим и потянул вверх.

Почудилось, будто кожа отошла от черепа и вот-вот оторвется вместе с волосами. Снова оказавшись на ногах, Надя попыталась сделать шаг, но Вадим потянул ее обратно.

— Не туда, дура. Дорога с другой стороны! — выкрикнул ей в ухо он и толкнул с такой силой, что пришлось засеменить ногами, лишь бы не упасть.

Босые ступни онемели настолько, что не почувствовали разницы между пледом и каменистой землей. По инерции Надя преодолела пару метров и почти остановилась, когда вдруг осознала, что может бежать. Не оглядываясь, она увеличила шаг и понеслась в заданном Вадимом направлении. Пусть это его новая пытка, пусть какая-то извращенная игра. Главное — у нее появился шанс на спасение. Не веря собственному счастью, Надя припустила с такой скоростью, на которую никогда не была способна. Или не знала, что способна? Сердце колотилось в груди, но не столько от бега, сколько от охватившего приступа радости. Только что она смирялась со смертью и просила, чтобы все поскорее закончилось, а теперь летит во весь опор, подальше от этого лесного ада и… поскользнувшись, падает на спину.

Глава 4