Вера Штольц и олигархическое счастье

И в заключении – по данным наших все тех же конфиденциальных источников, вчера она вместе со своим новым бойфрендом-миллионером прямо ночным поездом укатила в Санкт-Петербург, бросив незадачливого мужа на произвол судьбы.

Мы будем следить за дальнейшим развитием событий и с удовольствием констатируем, что на модном небосводе России вспыхнула новая звезда, которая своими острыми зубками с легкостью может померяться с любой светской львицей!»

Постепенно смысл всего прочитанного дошел до Аполлинария. Одновременно с этим на него накатило бешенство вперемешку с дикой ревностью и желанием покарать жену во что бы то ни стало. Он вскочил со стула и с неимоверной силой пнул ногой первое, что оказалось у него на пути. На беду это была ножка обеденного стола, которая незамедлительно хрустнула, подломилась, и вниз со стола посыпались стаканы, тарелки, вилки и ноутбук, который так неудачно грохнулся на кафельный пол, что от него отскочила крышка с экраном.

Звон разбитой посуды и навсегда потерянного компьютера нисколько не остудил пыл брошенного мужа. Теперь в ход пошли кулаки, и целью стал ни в чем неповинный холодильник, который подвергся яростному граду ударов прямо в туловище (т. е. по двери). Но поскольку холодильник был все-таки железным, то он отделался лишь небольшими вмятинами на дверце. А вот самому Аполлинарию повезло меньше. При очередном зубодробительном ударе по холодильнику вместе со звоном избиваемого чуда бытовой техники раздался громкий хруст разбитой вдребезги костяшки среднего пальца на правой руке нападающего, и он с громким криком схватился за пострадавшую конечность и заскулил не своим голосом.

Одновременно с этим у него подвернулась нога, обутая в так некстати поехавший по скользкому полу домашний тапочек, и Аполлинарий упал на пол, испытывая жестокий приступ боли в разорванной мышечной связке.

Это была катастрофа, масштаб которой Аполлинарию еще предстояло осознать. Но пока что он только катался по полу и кусал себя за оставшуюся невредимой руку, чтобы своими истошными воплями не переполошить весь дом. Слезы застилали ему глаза, и Аполлинарий с невидящим взором начал шарить руками по полу, ища подходящую опору, чтобы подняться на ноги. Пальцы нашарили мобильный телефон, который выпал у Аполлинария из кармана спортивных штанов в момент падения, и Аполлинарий бешено отбросил его в сторону, пытаясь нащупать что-нибудь более весомое. Каким-то чудом ему, наконец, удалось ухватить табуретку за ножку – и это было двойной удачей, т. к. поднявшись, он смог сразу на нее сесть, пыхтя и отдуваясь. Из глаз Аполлинария продолжали сыпаться искры, а поврежденные конечности невыносимо болели. Что само по себе уже говорило о серьезности создавшегося положения.

Но это еще не все. Сквозь замутненное сознание Аполлинария вдруг пробились какие-то длинные телефонные гудки, после чего из трубки, отброшенной в самый дальний конец кухни, раздался напряженный голос Веры:

– Алло! – и через небольшую паузу опять, – алло! – Дальше последовало долгое молчание, и, прежде чем сгорбленный от боли Аполлинарий успел прокричать хоть что-то в ответ, телефон отключился.

На мгновение забывшись, Аполлинарий бросился к телефону, но тут же снова упал на подломившуюся ногу и теперь заорал уже во весь голос. Болевой шок, накативший на него, был настолько сокрушительным, что Аполлинария вывернуло наизнанку, и он забился в судорогах, выгибаясь и пытаясь удержать внутри содержимое желудка. Пытка болью, казалось, будет длиться бесконечно, но минут через десять она немного отступила, и Аполлинарий ползком добрался до телефона.

Первым делом он хотел убедиться, что Верин голос ему не померещился. Так и есть – отчего-то отброшенный им в припадке бешенства телефон сам по себе набрал номер Веры, и она ответила. Аполлинарий попытался повторить попытку, но, увы, сейчас Вера была недоступна или находилась вне зоны действия сети.

Вновь на Апполинария накатила лютая злоба, но теперь он был уже осторожнее – вернее, обстоятельства вынуждали его быть осторожным. Вместо того чтобы в припадке агрессии сломать себе еще что-нибудь, он медленно, кое-как цепляясь за стену, поднялся на одну ногу и запрыгал в комнату, где в шкафчике были припрятаны сильные болеутоляющие средства. Несколько спасительных таблеток оказались очень кстати, и теперь он мог трезво мыслить. С ним случилось страшное – факт налицо! И виновата в этом, конечно, она – стерва-жена! И его месть будет страшна! А пока что нужно просто поспать, поспать, поспать… И Аполлинарий отключился.

* * *