Верхний этаж

— Еще раз стукнешься — ушибешься!

У завхоза был выбор: либо разыграть невинность, пристыдить парня за то, что он посмел подумать что-то плохое, и, приказав вернуть деньги, забыть о нем. Либо припугнуть его и под страхом разоблачения заставить его подчиниться. Для мелких махинаций ему позарез нужен был помощник. Семен казался самым подходящим. Не хотелось терять его.

— Ты паиньку из себя не корчи — не получится! — многозначительно сказал завхоз, потирая лысину. — Видел тебя с тем хлопоногим. И слышал… Я не судья, но думаю, что на десятку потянет. На двоих, конечно, — по пять лет на брата.

— Врешь! — Семен яростно выкатил глаза. — По пятерке на троих — с тобой вместе! Пятнадцать получится!

Это была явная угроза на угрозу, и почувствовал завхоз, что парня на испуг не возьмешь, а себе неприятностей схлопочешь. Пришлось бить отбой. Сделав вид, что он не понял и не принял на себя угрозу, завхоз разорвал «наряд на работу» и спокойно сказал:

— Если вас трое, то выйдет пятнадцать. Не спорю!.. Но я не судья, разбирайтесь сами… Иди досыпай. Не забудь вернуть деньги.

— Если и не верну — заткнешься! Шуршать не захочешь! — со злорадной ухмылкой ответил Семен. — Но я отдам — подавись ими!..

В пять часов Семен уже снова лежал в кровати, но спать больше не мог. Мешал не страх. Знал он, что завхоз не решится рассказать кому-нибудь о своих подозрениях. Да и что он расскажет? Ну, видел, как Семен встретился с одноногим парнем. Ну, слышал, что тот требовал от него денег. Что из этого?.. А у Семена факт — ящики с дефицитными черными плитками. Интересно, понесет ли он их сам? Вот бы сцапать с поличными! Разбудить ребят — и «застукать» по дороге!..

Но не ему, Семену, ловить жуликов! Не с его прошлым! Шерлок Холмс сам замазан по уши!.. От этой мысли тяжко становилось и тоскливо. Вычеркнуть бы из памяти, выскрести бы из жизни всех, кто повлиял на него когда-то, — и пьяницу отчима, и калеку Сороконога, и всю его «компаху»…

Вспомнилась и мать — маленькая, как девчонка, добрая, ласковая, но безвольная, забитая и запуганная мужем. И что она нашла в нем — в забулдыге с лиловым носом и пудовыми кулаками?.. Семен жалел и ее, и себя. Но жалость к себе смешивалась со злостью на себя же. А когда он думал о матери, жалость была чистой и выжимала скупые, скрытые от всех слезы.

Часов в семь зашевелился на кровати, зевнул и, выпростав руки из-под одеяла, сладко потянулся Петька Строгов. Он всегда просыпался раньше всех и удивился, заметив, что Семен уже не спит.

— Что это с тобой? Вчерашний кран приснился?.. Подъехал — и цап тебя клешней за нос!

— Хуже! — отозвался Семен.

— А здорово мы вчера с тобой поработали! — вспомнил Петька, натягивая брюки. — Эти блоки хоть и одинаковые, а дома из них можно сложить совсем разные, непохожие, любой формы… Цветком бы попробовать! А вместо фундамента — подвижная платформа, как сцена в театре. И чтобы она за солнцем поворачивалась, вроде подсолнечника.

— Развалится, — пробурчал Борис Барсуков, разбуженный их голосами.

— Что развалится?

— Цветок твой… Раствор не тот пошел — на воде. Раньше его — на молоке. И яйца клали. Потому и крепость была… Когда трубу чистил — ни один кирпич не отвалился. Вот это раствор.

— Теперь в него морских медуз добавляют, — сообщил Петька вычитанную где-то новость. — Схватывает получше молока с яйцами!

— Чепуха! — веско сказал Семен. — Мне Конь рассказывал — железный клей скоро изобретут. Берет намертво. И не по кирпичику — целыми секциями лепить будут.

Олег тоже проснулся и, прислушиваясь к разговору ребят, вновь ощутил зависть. Они болтают что-то о чудесном клее, о старой трубе, о домах-подсолнечниках. Все это, может быть, и чепуха, но важно другое — им интересно! А ему?.. Неприкаянным назвала его Зоя. Так оно, пожалуй, и есть. И Олегу нестерпимо захотелось хоть как-то вмешаться в их разговор, чтобы развеять горькое чувство отстраненности.

— У кого этот железный клей? Дайте мне! — с шутки начал он. — Надо объявление приклеить!

Он достал из тумбочки рулон бумаги и развернул его так, чтобы ребята могли прочесть текст, который он сочинил вчера после ухода Зои. Там было написано: «Этот ящик — твой тайный и надежный друг. Если тебе плохо — опусти сюда записку. Друг поможет тебе немедленно и дает слово, что никто не узнает, какая случилась у тебя беда».

Ребята по-разному отнеслись к надписи. Борис вообще не понял, что это и зачем, и промолчал, приняв все за неудачный розыгрыш. Петька озадаченно хмыкнул и посмотрел на тумбочку Олега.

— Опускать туда?.. А друг — это ты?.. Почему же тайный?

— Твоя амазонка придумала? — догадался Семен и очень внимательно перечитал текст.

— Кто и что — секрет! — ответил Олег. — А ящик скоро увидите. Все его увидят!

— Детская игра! — пренебрежительно заметил Петька. — Никому…

— Подожди! — перебил его Семен. — Кто и как помогать будет?

— Кто именно — секрет! — повторил Олег. — А как — могу сказать: во-первых, очень быстро, в тот же день. Во-вторых, тайно, чтобы не болтали по всему училищу.