Верхом на «Титанике»

– Ну что ж, – сказала Элеонора, когда я закончил пересказывать беседу с подлинной Ладой Ермолаевой, – теперь появились ответы на некоторые вопросы. Ну-ка, Ваня, почему на портсигаре Федора Шульгина выложена бриллиантами буква «А»?

– Вещь досталась ему от отца, – предположил я, – единственная память о покойном родителе. «А» – Альварес. И хоть портсигар дорог, его не продали даже в самую тяжелую минуту, во время болезни Лидии.

– Верно, – согласилась Нора, – нам Федор представился Шульгиным, да и у Юрия он работал под этой фамилией, я проверила. И он специально назвался Шульгиным, давно замечено – люди относятся к однофамильцам как к родственникам.

– А его жена? – удивился я.

Нора хлопнула ладонью по стопке папок.

– Ваня, пока ты носился по городу, я без дела не куковала, работала, засучив рукава. Никакой супруги у него нет, – зачастила Нора, – с «Ладой» они не любовники, а брат с сестрой. Когда «Ладу» обвинили в убийстве, Федя испугался, он знал, что Наташа невиновна, случилось нечто необъяснимое. И куда ему было деваться? Бежать в милицию? Это совершенно невозможно. Они с сестрой являются потенциальными убийцами, затеяли спектакль с целью погубить Юрия. Вот Феденька и пришел к нам, а чтобы мы не удивлялись, почему он так заботится о посторонней бабе, придумал сказочку про супругу, любовницу и телефонные счета. Ну просто цирк!

– А мы поверили, – констатировал я.

– Я все время ощущала дискомфорт, – покачала головой Нора, – теперь понятно, почему «Лада» молчит и по какой причине Федор не носит ей передачи – боится показать свой паспорт! Он не показывал его Юрию, устраиваясь на службу. «Лада» поспособствовала найму «Шульгина», сказала мужу:

– Он служил у моих знакомых, отличный секретарь.

А в сизо работают профессионалы, они ему на слово не поверят. И настоящий документ он использовать не может, вдруг следователь поинтересуется: какой такой Альварес таскает сухари Шульгиной!

Я, Ваня, очень многое поняла! Знаю, как убили Олесю, Машу, Риту и крошку Настеньку. Кстати, ты указал мне правильный путь. Не зря говорят: миром правит случай. Не помоги Иван Павлович милой старушке, заведующей библиотекой, не начнись на улице дождь, не заговори господин Подушкин с бабушкой, выдающей книги, не раздобудь ты информацию о Маше, не сдавшей вовремя литературу… Короче, ключ в книгах.

Я уставился на Нору.

– Да-да, – закивала та, – а сейчас ступай спать. Большой сбор назначен на завтра, на пять часов после обеда.

Утром следующего дня я отсыпался, вылез из-под одеяла в районе обеда и пошел на кухню пить кофе.

– Здоров ты подушку давить, – упрекнул меня Лева, надевая ботинки, – дрыхнешь и дрыхнешь, весь опух, даже глаз не видно!

Почему-то его замечание задело меня, я решил уколоть наглеца и ехидно поинтересовался:

– Лева, что с пари? Когда залезешь в блендер?

Внучок выпрямился.

– Сказал же вчера: надо кое-что купить. Думал, это просто, ан нет, в ближайших магазинах не нашлось, придется поискать. Кстати, мы время не ограничили! Дату исполнения пари не называли, я могу готовиться сколько хочу.

– Понятно, – ухмыльнулся я, – принцип Хаджи Насреддина. Он, помнится, подрядился у падишаха научить осла петь песни и тоже время не обозначил, рассуждал просто: буду делать вид, что занимаюсь вокалом. А там, глядишь, ситуация сама собой разрулится. То ли ишак подохнет, то ли падишах умрет.

Лева открыл дверь на лестницу, я, продолжая смеяться, двинулся за кофе.

– Ваня, – прозвучало за спиной.

Я обернулся.

– Слушаю.

– Сегодня вечером, самое позднее завтра, Лева влезет в блендер!

– Ой-ой, не пугай меня! Неужели ты получил стопроцентно верные сведения о глобальной мировой катастрофе, – захохотал я, – в землю врежется астероид, и все население погибнет! Некому будет отметить: Лев Гладилин свалял дурака!

Дверь захлопнулась, я в распрекрасном настроении позавтракал, лег в спальне на диван с намерением почитать книгу, но неожиданно попал в мягкие лапы Морфея.

– Вставай! – заорали над ухом.

Я подскочил и чуть не свалился с дивана – посреди комнаты возвышалась Ленка.

– Похоже, вы, Иван Палыч, сон-травы обпилися, – укоризненно сказала она, – зову, зову, глаз не продираете! Все в сборе, вас одного поджидают!

– Кто? Где? – забубнил я, сбрасывая остатки дурмана.

– А в хозяйкином кабинете, – сообщила домработница, – мне туда велено чаю подать.

Следующие пять минут я судорожно приводил себя в порядок, а потом, двумя прыжками преодолев коридор, влетел в рабочую комнату хозяйки.

– Знакомьтесь, Евгений Константинович, – тут же заявила Нора, – спящий принц, по совместительству мой секретарь Иван Павлович Подушкин. Подходящая фамилия для человека, способного сутки провести в сладких грезах.

Молодой мужчина, сидевший в кресле у письменного стола, встал и протянул мне руку.

– Можно просто Женя, – сказал он.

– Иван, – кивнул я и услышал легкое покашливание.

Я повернулся на звук.

– Макс! Какими судьбами! – обрадовался я.

– Женю привез, – ответил Воронов, – он мой коллега, работает по делу Шульгина.