Верховный Главнокомандующий (СИ)

Чудес то, не бывает!

Ещё, Военное Ведомство планировало построить «чисто» пулемётный завод в Коврове, по выпуску лицензионных датских ручных «Мадсенов». В «реале» — он так и, не был построен и, я не вижу оснований полагать — чтоб в «альтернативе», произошло как-то иначе. Тем более, «Мадсен» тоже — штучка ещё та! Неоднозначная, в общем штуковина — в плане трудозатрат, себестоимости и простоты в производстве. И, кадров для этого завода нет — их готовить придётся из своих или «выписывать» из Дании. Первое — долго, второе — дорого… Да и, сориться датчане с немцами особенно не хотят, нарушая статус нейтральной страны.

И, тут мой взор обратился на этот австрийский пулемёт!

Австро-Венгрия была Империей, не намного богаче Российской (как бы, ещё не более бедной!) и, её конкретно душила жаба башлять английской фирме «Виккерс» за лицензию на «Максим»[103]. И вот, немецкий конструктор Андреас Шварцлозе, сконструировал для Двуединой Империи «бюджетный» пулемётик — стоимостью раза в два дешевле, с весьма оригинальной по тем временам конструкцией.

В отличии от каждого «уважающего» себя пулемёта того периода, у «австрийца» не было «дрыгающегося» ствола — при откате назад передающего энергию затвору, для работы автоматики. Его ствол был неподвижен — что уже само по себе удобнее и проще в изготовлении и обслуживании: нет необходимости следить за целостностью прокладок и регулярно набивать сальники — чтоб, не допустить протечек охлаждающей воды из кожуха.

Затвор во время выстрела со стволом не сцеплялся — а до момента покидания пулей канала ствола, оставался на месте за счёт своей большой массы и будучи «подпёртым» системой рычагов с мощными пружинами. Спустя определённое время после выстрела, сила давления пороховых газов на дно гильзы — всё же преодолевала инерцию массы затвора и силу сопротивления подпружиненных рычагов и, происходила работа автоматики пулемёта — откат затвора, извлечение стрелянной гильзы, «передёргивание» пулемётной ленты с извлечением из неё патрона, перезаряжание и новый выстрел…

Такой принцип работы оружейной автоматики, называется «отдача полусвободного затвора» в отличии от просто «свободного» — как у небезызвестного «ППШ», чей затвор по сути представлял собой простую тяжёлую металлическую болванку, подпёртую сзади пружиной. Такая система была куда проще, не требовала столь тщательной машинной обработки вдвое меньших по количеству деталей и, потому была значительнее дешевле «максимовской».

Но, как говориться: были и, свои «нюансы»!

Чтоб ускорить падение давления пороховых газов в стволе (иначе произойдёт преждевременное извлечение гильзы с её раздутием или даже разрывом), на этом пулемёте пришлось значительно укоротить ствол — чуть ли не вдвое! Вследствие, снизилась начальная скорость выпускаемых пуль и настильность стрельбы — особенно на дальние дистанции. В бою это приводило к перерасходу патронов по сравнению с «нормальными» пулемётами, что практически нивелировало дешевизну пулемёта… Ведь, патроны тоже грошей стоят!

Ещё недостаток: короткий ствол после выстрела «нормальным» патроном даёт мощную вспышку — слепящим самого пулемётчика и демаскирующего позицию, особенно ночью. Для частичной нейтрализации этого вредного явления на дуло прикрутили массивный надульник — длинную, глубокую «воронку».

Ну, про «маслёнку» и про все головняки от неё, я уже рассказывал, да?!

* * *

Ну, это всё в теории… На практике же, я этот пулемёт только сейчас изучил — когда старший фейерверкер Максимов, пару раз показал мне как он разбирается-собирается — а потом (еле сдерживая себя от матов в мой адрес и подзатыльников, чувствую!), наблюдал — как это пытаюсь сделать я. Однако, как говориться — «и, медведя учат на велосипеде ездить»! Тем более, я был достаточно технически подкованным и очень скоро сам превзошёл в скорости сборки-разборки своего учителя. После иномарочных то, двигателей — начала двадцатого века, любой пулемёт мне — на раз посцать!

Закончив на сегодня, в хорошем расположении духа, я спросил солдата:

— Как по имени-отчеству величают, то?

Тот, аж перепугался и «затроил»…

— Не боись, служивый — всё промеж нас останется! Прилюдно, будем соблюдать субординацию.

— Егор Афанасьевич, Ваше…

— «С глазу на глаз», ты тоже меня можешь меня — как-нибудь попроще называть…, — пришлось слегка прикрикнуть — до того он внезапно оробел, — давай, попробуй. Ну?!

— Слушаюсь, Николай Александрович!

— Вот так бы давно. А то, ишь ты — перечить мне вздумал! Если, тебя не сильно «плющит», может — ко мне зайдёшь? Разговор к тебе есть один — под чай…

Егор Афанасьевич, оказался малым понятливым:

— Да, какой тут уж сон?! Теперь, всё одно — до утра не заснуть…

— Ну, тогда жду через полчаса, — вдогонку крикнул, — и, чертёжики свои — если есть, не забудь прихватить!