Верховный правитель. Часть 2

– Хочу вам заметить, – возразил Юрий Сергеевич, – что информация об отдельных успехах ещё ничего не говорит о завершении реформы в армии. Хоть и было заявлено, что «реформирование Вооружённых сил практически завершено», но вряд ли это так на самом деле. Тут надо обращать внимание на оттенки сказанного. Когда при этом звучали слова «фактически», «в целом», «в основном», «практически», это говорит о том, что реформа ещё не завершена, что есть ещё «отдельные недоработки», которыми нужно ещё заниматься.

О реформе Российской армии речь идёт уже более 20 лет. О ней говорил ещё Павел Грачёв, назначенный в 1992 году Министром обороны. Но в 1996 году его сняли из-за подмоченной репутации. Назначенный вместо него Игорь Родионов требовал сначала разработать концепцию безопасности, а потом рассматривать вопросы сокращения армии.

Но содержание существующей армии пока что требовало больших расходов. И в мае 1997 года Ельцин уволил Родионова из-за «медленного продвижения реформы». Поставленный на эту должность Игорь Сергеев проводил некоторые перестановки и переподчинения. А в марте 2001 года он подал в отставку, не согласившись с сокращением 600 стратегических ракет. Когда министром обороны был назначен Сергей Иванов, то принимаясь за реформы, он пообещал увеличить оборонный бюджет, повысить оклады офицерам, обеспечить их жильём, покончить с дедовщиной и перевести армию на контрактную основу.

Деньги Иванову действительно выделялись большие, но непонятно куда расходовались. Армия их как-то не почувствовала. Хотя сам Иванов в сомнительных схемах замечен не был. Не то что первый министр обороны России Константин Кобец. В 1991 году он был назначен на эту должность, а в 1992 году был арестован за необоснованное перечисление миллиардов бюджетных средств в коммерческие структуры. Как видите, тогда ещё чиновников сажали, не то что теперь. Куда уходили деньги, выбиваемые на Минобороны Сергеем Ивановым, очевидно, знает высший генералитет министерства.

На формирование контрактной армии за 2004–2007 годы было израсходовано 84,4 млрд. рублей, но эффекта они не дали. Дело в том, что к решению задачи отнеслись формально. Зачастую на контрактную основу переводили солдат после полугодовой срочной службы. В результате солдаты больше получали, но ни за что не отвечали. Из добровольцев с «гражданки» бывали такие, что получали денежную ссуду, форменную одежду, а через неделю исчезали. И не было юридических оснований для их возвращения.

С 2008 года эту практику пришлось прекратить. Стали менять систему отбора и обучения будущих специалистов, изучать зарубежный опыт. По состоянию на 2012 год в армии служило 186 тысяч контрактников. Но это было потом.

Сергей Иванов ушёл вскоре на повышение. Продолжать военную реформу пришлось новому министру обороны Анатолию Сердюкову. По оценкам специалистов, в армии осталось 750–800 тысяч человек. Но кто знает, сколько человек нужно в действительности? Даже послушная Госдума уже возмутилась: надо вначале разработать военную доктрину, а потом уже реформировать. Вообще общая картина вырисовывается такая: руководство говорит о завершении реформы, а специалисты ещё спорят о характере необходимых реформ. И всё это на фоне привычных для «совков» приписок. Например, министр обороны докладывает, что за период с 2008 по 2011 год в войска поставлено 106 зенитных ракетных комплексов. А специалисты утверждают, что всю территорию России прикрывают 70 действующих комплексов С‑300.

Что-то непонятное происходит и с Силами специальных операций (ССО). В США, например, пришли к решению создания ССО после неудачной операции по спасению в 1980 году своих соотечественников, блокированных в американском посольстве в Тегеране. У американцев на создание этой структуры ушло семь лет. Теперь это одна из самых профессиональных, боеспособных и результативных военных организаций в мире.

В России отечественный аналог решили создать ещё во время войны в Афганистане. У ФСБ были подразделения «Альфа» и «Вымпел», свои подразделения были во внутренних войсках. А в армии разрозненные бригады спецназа и разведки дислоцировались в разных районах страны и подчинялись только окружному командованию. Недостатки существующих силовых структур выявились во время чеченских кампаний. После Беслана вопрос создания ССО встал ребром.

Руководство страны созрело для создания спецструктуры для борьбы с терроризмом. Проект создания такой структуры под условным названием «Федеральная служба специальных операций» готовил полковник спецназа ГРУ Владимир Квачков. Разработанную директиву он представил тогдашнему начальнику Генштаба Балуевскому. После некоторых трений предполагалось, что ССО будут подчиняться непосредственно Генштабу. Балуевский директиву подписал, а «автор проекта» провёл первую «спецоперацию».