Верховный жрец (СИ)

Пристать к самой крепости было можно, если только максимально использовать огнестрельное оружие, истребляя напрочь всех осаждающих. Но я на такой шаг не пойду. Да и с боеприпасами все более-менее было только у Стасика с его ружьем. Так что мы собирались подплыть к берегу у крепости, пострелять, помогая осажденным, но высаживаться лишь в стороне. И то, если есть такая возможность. А, нет, так ночевать на другом берегу Днепра, каждое утро возвращаясь и кошмаря врага.

— Жрец, идет бой, это сильный приступ. Если мы высадимся и ударим в спину врагу, то сможем переломить ход войны, — говорил мне Вар, который находился в катере.

Это бы еще обсудить с Кржаком, но тот был сильно увлечен перестрелками с Воронами со своих плотов.

Я завел двигатель и подплыл к лексу Медведей. Собираясь уговаривать того все-таки высадится, я столкнулся с тем, что уговаривали меня сделать именно это. Так что уже скоро мы подплыли к берегу в месте, которое казалось более всего приспособленным принимать десант.

— Не бойся, Жрец! — издевательски выкрикивал со своего плота Кржак. — Это дело Медведей, биться в строю. Держитесь от нас на расстоянии и кидайте свои стрелы во врага!

Закончится война, и я вызову этого Медведя на поединок, покажу ему в очередной раз, что нехрен ерепениться передо мной. Смельчак, ети е мать! Мы как бы только и делаем, что воюем, не празднуя труса.

— Глеб! — по имени обратился ко мне Карик. Ему такое обращение уже было позволено. — В кустах воины. Один с бронзовым копьем.

— Ты как увидел? — удивился я, всматриваясь и не замечая ничего необычного.

Кусты рядом с берегом, они окружают небольшую песчаную поляну, к которой мы и направляемся, и больше ничего не было видно. Нет, все-таки листья в кустах шевелятся не в ту сторону, как дует ветер. Вот не обратил Карик внимание, так и я не заметил бы ничего. Но и раньше поражался тому, насколько у этого старшего воина развито зрение. Пора бы принять такое, как данность и больше использовать возможности Карика, если бинокля под рукой нет. Оптику отдали защитникам селения, ну и второй бинокль остался в Глебске. А тут своя «оптика» — Карик.

— Так, как ты увидел? — переспросил я, всматривающегося в прибрежные кусты старшего воина.

— На солнце блеснул металл, — объяснил мне Карик.

— Где? — поинтересовался я, направляя в ту сторону автомат.

Мне показали. Я привстал на ящик, чтобы быть заведомо выше защитного стекла катера, прицелился примерно в ту сторону.

— Тыщ! — прогремел выстрел.

Тело вражеского воина, в головном уборе, сплошь покрытым перьями ворон, на пример, как в кино я видел у индейцев, вывалилось из кустов и кубарем скатилось со склона прямо на центр песчаной поляны.

— Он! Это конуг! — кричал Карик.

Я и сам увидел, как из руки убитого, или сильно раненного мной воина, выпало копье. Бронзовый наконечник древкового оружия успел еще раз блеснуть на солнце, прежде чем упасть рядом с хозяином.

— Первая металлическая маленькая стрела нашего Верховного Жреца поразила конуга Харита, — орал во все горло Карик, а его восхищение подхватывали воины на плотах.

Даже Вар, который старался выражать хладнокровие, обнялся с Кариком, не стараясь выглядеть серьезно. Пришел в семью детский праздник, словно прилетел волшебник на вертолете и вместо эскимо подарил ребятне айфоны.

Я же стоял ошеломленный и то и дело взирал на небо. Как тут не уверуешь? Вот только мысленно попросил Господа Бога даровать мне хороший выстрел, так на — в яблочко.

— Харит убит! — кричали все наши воины, что были на реке.

Одна лодка подплыла к берегу со стороны крепости и, словно не замечая, выстрелы из вражеских луков, кричали защитникам крепости весть про смерть конуга Харита, с личностью которого все связывали существование Союза Воронов. А, может, так оно и было.

— Вперед! — закричал Кржак. — Нужно добить врага! Медведи, за мной! А то вся слава достанется Рысям и нашему Верховному Жрецу.

Вот тебе, бабушка, Юрьев День — «Нашему Верховному Жрецу». Уже и лекс Медведей признает мое право говорить о имени Бога.

Прошла минута, даже две, и лишь тогда из кустов стали выбегать Вороны и разряжать в нас свои луки, попутно оттягивая бездыханное тело своего предводителя.

— Ну, же, Медведи! Вы сильные воины! Гребите быстрее, наша слава от нас убегает! — кричал Кржак, подгоняя своих бойцов.

И ведь не объяснишь же ему, что лучше бы еще чуточку пострелять с воды, чтобы эффективно расчистить поляну от воронья. Не скажешь и о том, что те пять лучников, да и Вар с Кариком, которые у меня в катере, плюс Стасик, да я — это сила, которая могла бы создать плацдарм на берегу, почти беспрепятственно, если не считать защитного стекла, когда приходилось становится на ящики, стрелять по врагу поверх.

— Вот же сало медвежье! — выругался я, вновь заводя мотор.