Вермахт у ворот Москвы

Итак, вопрос о том, каким образом немецкие войска овладеют Москвой в результате развития операции «Барбаросса», должен был решиться впоследствии, исходя из конкретной обстановки. Надобности в особой операции именно по захвату советской столицы в будущем могло и не понадобиться. Очевидно, предполагалось, что Москва падет сама собой в случае развала советского сопротивления. Сам Гитлер не был сторонником фронтального наступления на Москву без предварительного захвата фланговых районов европейской части СССР. Возможно, он уже тогда смутно предчувствовал, что на Востоке все может пойти не так гладко, как на Западе, но говорить об этом открыто пока не решался. Однако вариант первоочередного захвата фланговых районов никоим образом не противоречил основным положениям стратегической концепции «молниеносной войны», то есть действиям по быстрому и решительному уничтожению вооруженных сил противника, захвату его ключевых центров, промышленных и сырьевых ресурсов. Более того, перед нападением на СССР ОКХ и командующие объединениями вермахта имели главный ориентир (цель, которую им так или иначе необходимо было достичь). Этим ориентиром (целью) была Москва. Ее падение означало фактически окончание всей кампании.

Отметим, что до Второй мировой войны немецкими генералами (в том числе Ф. Гальдером, Г. Гудерианом и др.) был выдвинут ряд тактических установок и доведены до совершенства некоторые положения из области оперативного искусства, которые разрабатывались в германской армии еще до войны 1914–1918 гг., но потребовали затем тщательного анализа и пересмотра в связи с появлением новых видов вооружения. Речь идет о приемах и способах ведения боевых действий, которые к началу Второй мировой войны стали служить двигателем для претворения в жизнь сокрушительной стратегии германской армии. Немцы и раньше стремились к достижению быстрой победы, но появление танков, скоростных самолетов, мобильных радиостанций заставляло их постоянно шлифовать уже известные положения военного искусства, которые обеспечивали молниеносный разгром врага. Кроме того, германский генеральный штаб в 30-е годы впитал в себя все лучшее, что развивалось в теории наступательных операций в других странах (в том числе в Советском Союзе, где в то время шла дискуссия о «теории глубокой операции»).

Таким образом, еще до 1939 г. на свет появилась переработанная и дополненная оперативно-тактическая концепция ведения боевых действий германской армией в рамках «молниеносной войны», то есть своеобразная «тактика блицкрига». Оставалось только применить ее на поле боя. Как и предыдущие разработки, эта «тактика» (некоторые историки называют ее «тактикой Гитлера», что не вполне верно. – М. М

.) подразумевала, прежде всего, неожиданность и удары на стыках группировок противника. Однако теперь основная роль в наступлении отводилась не пехотным или кавалерийским, а танковым соединениям, которые должны были быстро продвигаться вперед под прикрытием их собственного огня, при поддержке артиллерии и крупных сил авиации. После прорыва линии фронта, им следовало разрушать вражеские коммуникации, окружать и уничтожать войска противника. Предусматривалось максимальное использование радио. Враг не должен был получить возможность привести себя в порядок и закрепиться[80]

. Начало наступления должно было сопровождаться либо фронтальным ударом на одном участке (то есть вбивался «клин» в позиции противника, а его оборона разрезалась на части), либо ударами на разных участках по сходящимся направлениям (другими словами, противник брался в «клещи»). Напомним, что «клещи» и «клин» применялись немцами неоднократно в войнах или конфликтах, которые они вели с разными странами. Например, «клином» (или «свиньей») шли в атаку еще рыцари Тевтонского ордена; в «клещи» германские войска неудачно попытались взять русские силы в Польше в 1915 г.

Говоря об оперативно-тактических приемах, разрабатывавшихся в германской армии, нельзя не отметить и то, что их применение было возможно только с учетом конкретного театра военных действий. В этой связи до начала войны с Советским Союзом руководство вермахта проигнорировало некоторые особенности географического положения СССР. Считая необходимым создать мощные ударные кулаки, сосредоточить силы на решающих направлениях, немецкое командование пошло на риск и оставило район Припятских болот без должного оперативного прикрытия, что в последствии значительно затормозило продвижение ГА «Юг», а для ГА «Центр» создало проблему южного фланга[81].