Верните меня домой

– Да, Маргарита, дожили. Похоже, вы действительно недовольны своей внешностью. Давай, включай боди-позитив и радуйся! Есть же модель с огромными пятнами витилиго, похожая, по мнению многих, на буренку. Но она счастлива и популярна. И ты ничем не хуже! Ты такая одна, уникальная и неповторимая!

Маргарита скривилась, понимая, что нет в ней любви к себе. И даже разговоры с самой собой и попытки доказать прежде всего себе, что достойна любви, оставались тщетными. Это было странное ощущение обреченности и безысходности, бездны, над которой натянута паутина. И по этой паутине надо выбраться в светлое будущее, только каждый шаг грозит обернуться катастрофой и полным забвением во тьме.

Что лучше: находиться в постоянной истерике или в равномерном и привычном унынии? Варианта быть вдохновленной и окрыленной Маргарита не видела.

В попытках разобраться в себе и прогнать уныние, Марго провалилась в липкий тягучий сон, который не приносил облегчения разуму, а скорее путал мысли.

То ли бог морей не принял жертвы, то ли не захотел проявить благосклонность, но корабль бросало по волнам словно щепку. Филомена в ужасе вжималась в палубу, бормоча под нос молитвы богам. Но ответа не было. Ни один из жителей Олимпа не снизошел до жрицы.

– А чего ты ждала, предательница? – с ужасом прошептала Филомена, обнимая бледного черноволосого мужчину.

Слезы отчаяния покатились из глаз жрицы Персефоны, горькие и холодные, они были такими же, как бушующее снаружи море. В ярости Филомена ударила кулаком по колену.

– Не дождетесь… Мы связаны судьбой, я верю в это! Я не предам того, кто был добр ко мне, того, кого люблю…

Слезы беззвучно катились по ее щекам, привнося ощущение безысходности и скорой гибели. Филомена сжималась в комок и закрывала голову руками, готовясь к скорой смерти.

– Ты чего ревешь? Просыпайся давай!

Кто-то с усилием потряс Маргариту за плечи, вырывая из сновидения.

Открыв глаза, Марго не сразу поняла, что больше нет жуткой качки и завывающего ветра. И лежащего рядом в беспамятстве мужчины тоже нет. Вместо него напротив сидел на корточках Кир, требовательно заглядывающий в глаза.

– Чтец, успокойся. Ты ее сейчас до смерти перепугаешь!

Маргарита зажмурилась, чувствуя, как ее бьет мелкая дрожь. Постепенно реальность занимала все сознание. Голос тараторящей без умолку Полины успокаивал.

– Ну, прекращай реветь, Маджере. Все хорошо, это был всего лишь сон. Все уже хорошо, – Кир обнял Маргариту за плечи, пытаясь успокоить.

Панда наградила его недовольным взглядом, но перечить не стала, хоть ревность и разрывала ее сознание на клочки.

– Отпусти, пожалуйста, – тихо попросила Марго, когда сердце перестало колотиться о ребра, а сон стал постепенно забываться, уходя в далекие коридоры сознания.

– А точно не начнешь реветь? А то мне показалось, что ты море можешь наплакать! – задорно спросил Кир.

Маргарита почувствовала, как к горлу подступает тошнота, а в ушах зашумело. Она схватилась за голову и взвыла.

– Так, давай ты нам расскажешь, что тебе снилось. Ритуал надо провести сегодня. А в таком твоем состоянии это может быть опасно. Что ты видела во сне, Маджере?

Маргарита упрямо закусила губу, ее трясло от одних воспоминаний. Резко выдохнув, Марго решила преодолеть свои страхи.

– Я видела сон… мне кажется, что это длинный-длинный сон, который снится мне уже не одну ночь. И в этот раз был… шторм. Это очень страшно. Корабль бросает по волнам, будто соломинку. Кажется, что вот сейчас придет смерть. А умирать так не хочется! – последние слова Маргарита почти выкрикнула, раздраженно сжимая кулаки.

– Почему ты так переживаешь? Это всего лишь сон, – Полина села рядом и обняла дрожащую девушку за плечи. – Так бывает иногда, что-то несколько дней подряд снится.

– Знаешь… – прошептала Марго одними губами, чувствуя, как во рту вмиг пересохло. – Мне кажется, это не просто сны. Они пришли после того, как… как я стала ведьмой. Я боюсь, что они пророчат что-то. Но я не понимаю, что! Почему они показывают мне времена Древней Греции?

– Даже если это и пророчество, то надо искать толкователя. Это не ведьмовское дело, – Кир задумчиво почесал голову. – Но я попробую пробить. Ничего не обещаю. Все, давай успокаивайся. Нам начинать пора.