Верните моего любимого - 2 (СИ)

  Вот там-то и случилась самое удивительное. Синилия и три феи сразили своими взглядами трёх старых друзей, Раша Арлуга, его младшего брата Унка и бывшего командира имперского фрегата графа Доновера Крата, ставшего по злой иронии судьбы честным вором по прозвищу Кистень. Слова Гектора о самом надёжном убежище, таким образом, оказались пророческими, ведь вытащить жреца Поляны Фей из их королевства это непосильная задача для кого угодно. С двумя последними всё прошло гладко, как по писанному, а вот Боцман Раш, который на самом деле был старшим артиллерийским офицером, встал, как копанный и, сверля влюблённым взглядом Сиринию, спросил:

  - Драгоценный цветок леса, это правда, что розовый бутон феи не сгорит даже в пламени дракона?

  Сириния, которую испепелял его взгляд, шепнула:

  - Да, это так, мой могучий орк.

  Боцман Раш повёл своими могучими плечами и его чёрный мундир офицера военно-морского флота слетел с тела клочьями, обнажив смуглую, отливающую медью мускулатуру. Подняв руку, орк громко скомандовал:

  - Сложить костёр из столов и лавок! Боцман Раш сдаёт вахту и больше никогда не спустится здесь в камбуз. Сириния, сейчас ты бросишь свою розу в огонь, а я войду в него и принесу её тебе золотой. Только так Несгораемый Раш сможет доказать тебе свою любовь. Чёрт возьми, я три с половиной сотни лет жил рядом с той феей, о которой тосковал всю свою нелёгкую жизнь и не знал, что она находится неподалёку. Не волнуйся за меня, я не сгорю в огне.

  Столы и лавки вместе с обломками капитанского мостика уже были сложены неподалёку. Когда пламя заполыхало, орк-колдун возвёл между костром и феями мощную завесу. Хотя это и претило всем заветам фей, ведь огонь это тоже зло и боль, фея собралась с силами и бросила в него свой розовый бутон. Раш не бросился в пламя очертя голову. Сначала он подошел к Сиринии и поцеловал ей руки. В огонь он вошел чуть ли не строевым шагом, хотя и косолапя, как и все моряки, привыкшие к качке на борту судна, пробыл в нём три минуты и вышел из огромного костра с золотой розой в руках. Его форменные брюки хотя и дымились, всё же не загорелись, но орк остался босым.

  Вручив золотую, распустившуюся розу Сиринии, Боцман Раш бережно снял фею с единорога, взял её на руки, как ребёнка и в нерешительности застыл на месте, с явной опаской глядя на Рафелло, к которому, похоже, боялся не то что прикоснуться, а даже подойти. Единорог всхрапнул, пару раз легонько стукнул не самого рослого, но очень мощного орка рогом по плечу и уже начал было опускаться на колени, как барон Элиант поднял будущего коллегу в воздух с помощью магии и аккуратно опустил на спину Рафелло. Тот даже не почувствовал его тяжести и гордо вскинул свою точёную голову с метровым, ярко сияющим рогом и тёмно-синими, умными глазами.

  Не повезло, да и то лишь поначалу, только четверым феям из Первого круга. Увидев розовый бутон, их кавалеры просто сбежали. Одной из них не повезло дважды, но всё же в Реньяре нашлись такие мужчины, которые силой своей любви смогли всё поправить и тридцать пять юных красавиц, благоухающих от природы ароматом синилий, нашли своё счастье и забыли в их объятьях о досадной неудаче. Теперь каждая фея сжимала в руке золотую розу. Далеко не все реньярцы этому радовались, но кому какое дело до совершенно ничтожных людишек с мелкими и злобными душонками. Феи и раньше никогда не обращали на них внимания, а теперь, когда могли жить в своём королевстве ни от кого не завися, так и вовсе не думали о них.

  Когда феи вернулись в Синий дворец, тот, словно вымер, и их встретила одна только королева Аркталия. Она благословила их первую брачную ночь и тоже быстро удалилась, предоставив своим подругам самим решать свои дела. В эту ночь вне всякой очереди на Поляне Фей зацвели синилии, но об этом узнали только пятеро обитателей королевства. Гектор увидел их серебро с перевала четырёхкилометровой высоты, пёс не искал лёгких дорог, Марина и Рания сначала учуяли аромат, а уже потом пошли взглянуть на это чудо. Правда, увидеть им довелось несколько больше, чем они обе ожидали.

  Риор и Лаурика незадолго до полуночи решили искупаться во всех семи фонтанах, после чего нагими пришли на Поляну Фей и занялись любовью прямо в центре золотой, сдвоенной пентаграммы посвящения. Та тоже в эту ночь сияла, но уже не бриллиантами, а золотом по серебру. Посмотрев на них несколько минут, девушки ушли домой, каждая мечтая о том, чтобы её как можно скорее обнял любимый. Спали они в эту волшебную ночь порознь, и сон их был беспокойным.

  В предутреннем сумраке Главный жрец свил из особых дубовых листьев тридцать пять венков, уложил их в круг в самом центре поляны, вырастил себе удобное кресло и сел в него с женой на руках. Им было о чём поговорить, а вскоре на поляну прибежали, наспех позавтракав, Марина, Рания и Гектор. Ещё через полчаса прискакали молодожены во главе с королевой, и случился форменный анекдот. Раш Арлуг приехал на церемонию посвящения в жрецы в одних только чёрных форменных брюках. Риор, посмотрев на него, огорчённо вздохнул и сказал: