Верность Отчизне. Ищущий боя

– Встретил группу «Дорнье-215» с курсом на Пятихатку.

Последовала команда:

– Атаковать!

«Дорнье» увеличивают скорость. Сейчас главное – без промедления построить правильный маневр для атаки. Быстро разворачиваюсь на 180 градусов. Набираю высоту. Приказываю паре Колесникова прикрывать мою пару – противник мог выслать охотников. Иду в атаку. Резко перевожу самолет в пике и с кабрирования атакую сзади снизу. Фашистские самолеты принимают еще более плотный боевой порядок и открывают ответный огонь – «дорнье» хорошо защищены с хвоста. Резко бросаю свой самолет вниз и снизу под живот атакую всю группу.

Проскакиваю под немецкими самолетами в сторону. Делаю переворот. Атакую врага в лоб.

«Дорнье» поспешно сбрасывают бомбы в поле, не долетев до Пятихатки. И поворачивают назад.

Задача выполнена: к Пятихатке враг не допущен. Но фашистов надо наказать!

После выхода из атаки я помчался вдогонку врагу. Противник летел в сомкнутом строю. Я быстро начал сближаться с крайним левым самолетом. Открыл огонь с короткой дистанции. На фашистском самолете вспыхнул пожар. Но и мне досталось. Мой самолет вздрогнул. Пришлось резко отвалить.

Еще удар. Снова сильно затрясло мотор. Приборная доска заходила ходуном: зарябило в глазах.

Что-то неладное с лопастями винта: нарушился режим работы мотора. Пришлось сбавить обороты, чтобы он не отвалился.

Меж тем противник пересек линию фронта. Он уходил на запад. Я не рискнул его преследовать. Да и время подходило к концу. Жаль было, что враг мало наказан. И вдруг я увидел, что «дорнье», подбитый мною, стал отставать. Пожар на его левом крыле разгорался.

…На аэродроме после осмотра моего самолета оказалось, что снаряд пробил лопасть винта (поэтому так и трясло), обшивку центроплана возле фюзеляжа и хвост.

– Совсем не так сложилась обстановка, как мы предполагали перед вылетом, – сказал мне Мухин.

– Да, всего не предусмотришь. Но надо быть ко всему готовым – и к схватке с охотниками, и к отражению налета.

«НУ И МОЛОДЦЫ!»

Наши войска подошли к Кривому Рогу. Противник, стремясь остановить их, стал применять большие группы тяжелых бомбардировщиков «Хейнкель-111»; как всегда, пытался наносить удары по резервам, тыловым объектам фронта, аэродромам. И нас часто перенацеливали в воздухе. Прикрывая войска на острие удара, мы по-прежнему уделяли большое внимание флангам.

Один из памятных для меня дней – 29 октября 1943 года. Мы шестеркой прикрывали войска в районе Кривого Рога. Вдруг слышу голос командира корпуса. Генерал Подгорный, как всегда, говорит спокойно и точно ставит задачу:

– С запада приближается большая группа тяжелых бомбардировщиков. Поиск!

Вот они – двенадцать «Хейнкелей-111». Идут в колонне звеньями, по три самолета в звене. Направляются к правому флангу наших войск. Истребителей сопровождения не видно.

Очевидно, нас заметили: самолеты, как всегда в таких случаях, прижались друг к другу. Сообщаю на КП наведения:

– Вижу двенадцать «Хейнкелей-111» на высоте около пяти тысяч метров курсом на восток.

В ответ генерал Подгорный дает команду:

– Быстрее атакуйте!

Куда направляются «хейнкели», я не знал. Но решил так: очевидно, они собираются пересечь линию фронта на более спокойном участке, в стороне от Кривого Рога, и нанести удар по какому-то объекту, по всему чувствовалось – очень важному. Вернее всего – по Пятихатке. Советское командование на земле разгадало намерение врага и перенацелило нашу группу. Приказ атаковать говорил о многом.

Решаю атаковать всей группой: одновременно нанести удар с разных направлений, чтобы рассредоточить вражеский огонь, рассеять боевой порядок. А главное – уничтожить ведущего.

Подаю команду:

– Паре Брызгалова атаковать заднее звено! Паре Колесникова – среднее! В паре с Мухиным атакую ведущее.

Летчики тотчас же выполняют приказ. Атакую ведущее звено сбоку. Стрелки открыли сильный огонь. Их поддержало звено, летящее вслед за ведущим.

С первой атаки сбить ведущего не удалось. Пришлось отвернуть.

Снова стремительно поворачиваю в сторону противника. «Хейнкели» упорно продолжают полет. Куда они летят?

Но вот ведущий вражеской группы резко поворачивает по направлению к населенному пункту Желтое, где, по нашим сведениям, находился штаб фронта. Несмотря на заградительный огонь, быстро сближаюсь с ведущим. Нажимаю на гашетки. С плоскости «хейнкеля» стали отваливаться куски. Стрелок замолчал. Подлетаю вплотную к бомбардировщику и в упор расстреливаю. «Хейнкель» заваливается на левое крыло, и с него в поле сыплются бомбы.

Он начал падать. Я оглянулся – и вовремя. Оказывается, я очутился под бомбардировщиками: стрелки пытались расстрелять меня. Уклоняюсь от трасс, командую:

– Орлы, бей их!

Группа действует точно и слаженно. Брызгалов стремительно атакует «хейнкель», идущий сзади слева, и сбивает его. Фашисты сомкнули строй еще плотнее, открыли по нас очень сильный огонь и так, отстреливаясь, стали уходить на запад.

Наше время истекало, и мы всей группой вернулись домой. Задание не допустить врага к важному объекту было выполнено.