Верность Отчизне. Ищущий боя

– А что с ним?

– Да небольшая царапина на подвижной части фонаря – вот и заело. Хорошо, не понадобилось в полете открывать. Починим быстро. Главное, вы вернулись!

Ко мне подбегают летчики.

– Живой, батя! – кричит Мухин.

Попадаю в крепкие дружеские объятия. Меня трогает радость друзей. И я ничуть уже не сержусь на них – сам рад, что все они тут, все целы. Но я высвобождаюсь и говорю нарочито официальным тоном:

– Как вы смеете, товарищи офицеры, войска оставлять без прикрытия, командира бросать?

Ребята растерянно переглядываются.

– Разрешите доложить? – виновато говорит мой заместитель Паша Брызгалов. – Гопкало показалось, что вас сбили охотники. Решил отомстить и погнался за ними. А мы спутали его самолет с вашим: ведь машины-то у вас одного цвета! Ну и полетели вслед за ним. Когда возвращались, проскочили мимо: не разобрались. А когда приземлились, Гопкало сказал, что вас сбили охотники.

Гопкало стоит, опустив голову, то бледнеет, то краснеет.

– А куда же ты, Мухин, смотрел?

– Смотрел в правую сторону, а потом потерял вас из виду. Оплошал на этот раз: не заметил, как вы развернулись, – упавшим голосом отвечает Василий. – Увидел истребители противника, потом ваш серый самолет. И вдруг вы словно пропали, а потом появились. А оказалось, это Гопкало.

Подзываю Гопкало. Мне его жалко: отлично понимаю, что он пережил. Но говорю ему строго:

– Я понимаю ваши чувства, стремление отомстить за командира. Но в первую очередь надо думать о войсках. Нельзя в такой ответственный момент оставлять их без прикрытия. И запомните раз навсегда: станете еще путаницу вносить в боевой порядок – на задание не полетите! Поняли?

– Понял, товарищ командир!

– Даем честное слово комсомольцев: больше этого не будет! – за всех сказал Брызгалов.

ГОСПОДСТВО В ВОЗДУХЕ ЗА НАМИ

В начале октября наши войска продолжали расширять плацдарм на правом берегу Днепра, отбивая ожесточенные контратаки противника. Немцы усилили налеты – группами по 20–30 бомбардировщиков в сопровождении большого количества истребителей.

Когда мы барражировали над днепровскими переправами, нам часто сообщала о появлении противника девушка со станции наведения.

В шлемофоне раздавался знакомый голосок:

– «Сокол», «Сокол»! Это я – «Пуля», я – «Пуля». Появились самолеты противника. Приближаются с юга. Соколики, бейте их крепче, крепче бейте!

И тоненький взволнованный голос незнакомой девушки придавал силы.

Над плацдармом и переправами разгорелись ожесточенные воздушные бои. По нескольку раз в день летчики нашего полка прилетали на прикрытие с небольшими промежутками во времени. Счет шел на минуты: одна группа улетала, через несколько минут прилетала следующая. Иногда группы по приказу командования перенацеливались – высылались на прикрытие других, более ответственных участков.

Летчики нашего полка стали вылетать по нескольку раз в день большими группами – по две эскадрильи, часто всем полком. Водили группы опытные командиры: Подорожный, Семенов, Яманов – кто-нибудь из руководящего состава полка. В групповых боях крепла дружба между эскадрильями, счет полка рос.

На КП на правом берегу Днепра воздушными боями постоянно руководили испытанные командиры нашей авиадивизии и авиакорпуса – полковник Литвинов и генерал-майор Подгорный. Гибкое и четкое управление с земли, слаженность действий позволяли нашей истребительной авиации перехватывать врага на дальних подступах к линии фронта.

А в это время штурмовая и бомбардировочная авиация нашей 5-й воздушной армии, которой командовал генерал-лейтенант Горюнов, наносила сокрушительные удары по подходящим резервам врага. Советские Военно-Воздушные Силы прочно захватили господство в воздухе над Днепром.

…Полк под командованием Семенова прикрывал переправы в районе Куцеваловка – Домоткань. Вдруг с земли раздался голос командира корпуса:

– Приближается большая группа бомбардировщиков. Будьте внимательны!

Со стороны солнца появился целый рой самолетов: бомбардировщики в сопровождении истребителей.

Слышу уверенный голос Семенова:

– Первой эскадрилье сковать истребители! Остальным атаковать бомбардировщики.

И первая эскадрилья ринулась наперерез истребителям, которые выдвигались в нашем направлении. Нас же – эскадрильи Евстигнеева и мою – Семенов повел в атаку на «юнкерсов».

Часть «мессеров» отделяется. Мчится к нам в лоб. Встречная перестрелка короткими очередями – и «мессеры» рассеиваются.

Бомбардировщики вдруг заходили, заметались: ясно, экипажи заметили, что прикрытия нет. Пользуемся удачным моментом: идем на врага сверху, быстро сближаемся. Атакуем сзади, до подхода к нашему плацдарму, над головами немцев. Словно сговорясь, открываем огонь.

Все вышло очень удачно: сбили более десятка фашистских самолетов, сами не потеряли ни одного.

Противник, тщетно добиваясь господства в воздухе, шел на всяческие ухищрения. Немцы пополнили свой воздушный флот новыми типами самолетов? улучшенными, модернизированными «мессершмиттами» и «фокке-вульфами».

Но советские конструкторы шли впереди и давали фронту еще более совершенные машины.