Верность Отчизне. Ищущий боя

И Дмитрий добавил, что чувство ответственности за жизнь людей выработалось у него в те дни, когда в группе с боевыми товарищами он отражал налеты воздушного врага на Ленинград.

…На нашем участке фронта продолжалось затишье. В ряде пунктов, в районе Праги (пригород Варшавы) шли бои местного значения и поиски разведчиков. Изредка мы вылетали на воздушную охоту. Продолжали усиленно готовиться к предстоящим большим сражениям.

Наш полк назывался полком охотников, иными словами — мастеров воздушного боя. Но среди мастеров были и молодые летчики — в основном из пополнения после Белорусской операции. С ними много занимались бывалые летчики. И я по совету командира передавал им свой боевой опыт. Иногда и простая беседа помогала становлению, формированию летчика, выработке черт характера: что-то непременно отложится в памяти — это я знал по себе.

Я вел с молодыми теоретические занятия, следил за тренировкой пар, тренировался сам, проводил разборы полетов. Особенно успешно занимались и заметно росли летчики Орлов, Родионов, Соколов, Хлопцев. И я следовал своему старому правилу: учил и учился сам.

Во время одной из первых наших бесед меня засыпали вопросами. Я тоже расспрашивал летчиков — хотелось скорее с ними познакомиться. Ведь иной раз и на земле можно предугадать, как будет вести себя летчик в бою. Молодые пилоты спрашивали, что, по моему мнению, летчику помогает побеждать.

Отвечал я им так:

— На войне все бывает, как любил говорить мой командир Солдатенко. Например, я сбил сорок пять самолетов, и не сосчитать, сколько раз фашисты пытались сбить и меня, особенно когда я стал летать на именном самолете. Но я никогда не думал о том, что враг может меня сбить. Ну, а если дрогнешь, то будешь сбит наверняка. Кто боится, тот неуверенно ведет бой. Уверенность в своих силах, в своих товарищах, в своем самолете — вот что должен ощущать каждый летчик, когда получает задание.

Сбить самолет, как вы знаете, не самоцель. Правда, весной прошлого года, еще не побывав в настоящих боях, я поставил перед собой цель сбить восемь вражеских самолетов — отомстить за боевых товарищей. Дело не только в том, что, сбивая вражеский самолет, мы наносим материальный урон врагу. Сбив самолет, особенно ведущего, деморализуешь вражескую группу, почти всегда обращаешь ее в бегство. Этого я и добивался, стараясь завладеть инициативой. Надо стараться атаковать врага молниеносно, захватить инициативу, умело использовать летно-тактические качества машины, действовать расчетливо, бить с короткой дистанции и добиваться успеха с первой атаки и всегда помнить, что в воздушном бою на счету каждая секунда.

Мы часто говорим о том, что в воздушном бою многое зависит от готовности летчика к риску, от смелости, воли к победе. Но рассчитывать только на смелость, бесстрашие и даже на опыт нельзя. Мы все время должны изучать поведение противника, искать новые тактические приемы, быть новаторами.

СЫН ПОЛКА

Нагрузок у моего юного ординарца было немало. Днем он находился на КП как посыльный. Исполнял поручения быстро и четко. Целый день, бывало, носится по аэродрому или возится у самолета. Он очень любил технику и все схватывал на лету.

Я не позволял ему подшивать воротничок к моей гимнастерке, чистить мне обмундирование. Но иногда утром проснешься — смотришь, все уже готово.

— Ведь я тебе говорил, Давид, что не привык к этому и все буду делать сам.

— Знаю, товарищ капитан, — отвечал он. — Но мне так хочется хоть чем-то помочь вам!..

Я старался найти время для его воспитания. Беседовал с ним, рассказывал о своем первом комсомольском вожаке Мацуе, об отважных летчиках-комсомольцах первого полка — Исламе Мубаракшине, Василии Пантелееве, Михаиле Пахомове и многих других.

Как-то вечером после напряженного дня, когда Хаиту как посыльному на КП пришлось немало побегать, я сказал ему:

— Хорошо бы тебе шоферское дело изучить, и в первую очередь на мотоцикле научиться ездить. Освоил бы ты его быстро. Но тебе, пожалуй, трудно будет: времени на все не хватит.

— Товарищ командир, — ответил Давид, — вы же сами говорите: комсомолец должен добиваться цели, несмотря на все трудности! Зато, если научусь, поручения буду выполнять одним духом. Разрешите, товарищ командир, поучиться?

Пришлось разрешить. И с этого дня я часто видел, как Давид возится у мотоцикла.

Однажды, когда я шел на КП, меня обогнал мотоциклист. Да это Давид! Когда же он успел так натренироваться? Он ловко завернул к КП, соскочил и, встав по стойке «смирно», доложил:

— Товарищ командир! Ординарец Хаит! Задание выполнено! Мотоцикл освоен!

…Вот что однажды вечером рассказал мне Давид: