Вернуть себя

Следующим вечером Борис завалился ко мне домой. Я по глупости пустила его на кофе. Он начал распускать руки, и мне с трудом удалось от него отделаться. Всё, пора с ним прощаться. Он был мне больше не нужен и вообще противен. На неделе я постаралась аккуратно донести до него мысль, что мы расстаёмся. Тогда и оказалось, что Максим был прав в оценке перспектив наших с Борисом отношений, а я глубоко не права.

Мой ухажёр отказался спокойно меня отпустить. И я испытала на себе множество разных не сильно изощрённых, но достаточно действенных и болезненных пакостей, которые рождались в его мозгу. Звонки с угрозами, подбрасываемые к дверям трупы грызунов, облитая краской родительская машина — были не самыми худшими из них. После очередных угроз, отец даже стал встречать меня у метро, если я поздно возвращалась домой. Я с надеждой ждала, что Борису надоест, и он оставит меня и мою семью в покое, проклиная тот день, когда мне пришла в голову гениальная идея с ним познакомиться.

Всё это отразилось на моём поведении. Я стала более осторожной, старалась обходить тёмные переулки и дожидалась соседей, прежде чем зайти в пустой подъезд. Но в глубине души не верила, что Борис пойдёт на более радикальные действия. Что ж, я ошиблась. Поняв, что все его предыдущие намёки не смогли заставить меня вернуться к нему, он перешёл к мести.

В середине дня я возвращалась из института. Было светло, вокруг немало людей, обычно в такое время я чувствовала себя в относительной безопасности. Вот и в этот раз спокойно свернула с многолюдной дороги в переулок, ведущий к нашему дому. Он не был тёмным и безлюдным. Там стояли машины соседей, всегда гуляли дети, пенсионеры с собачками и просто прохожие. Но они, конечно, не смогли помочь, когда двери одной из машин распахнулись перед моим носом, и двое рослых парней быстро затащили меня внутрь.

Машина сорвалась с места, я лежала на полу. Один из парней, выворачивая мне руку, доставал верёвку. Пока второй сидел за рулём, я попыталась помешать меня связать. В салоне было тесно и неудобно отбиваться, но парню тоже не развернуться. Мне удалось несколько раз больно лягнуть его острым каблуком, вызвав поток ругательств.

Наша возня мешала водителю, тот злобно проорал:

— Давай быстрее! Ты что, не можешь с ней справиться?

Разозлившись, парень достал нож. Справедливо полагая, что нож — это ещё не самое страшное, что они могут придумать, я продолжала отбиваться. Плечу стало горячо, рукав светлой кофты быстро окрасился красным.

— С ума сошёл! Заляпаешь всю машину. Просто выруби её.

Послушавшись водителя, его напарник извернулся и кулаком ударил меня под дых. Для хорошего замаха ему не хватило места, но мне и этого было достаточно. Я согнулась пополам, хватая ртом воздух. Воспользовавшись этим, он заломил мне руки и связал их.

— Рану ей замотай, чтобы крови не было!

Даже сейчас не хочу вспоминать, что я думала и как ругала себя, лёжа на полу той машины. Мне показалось, мы ехали очень долго. Вдруг водитель громко выругался:

— Чёрт! Что ему надо?

Второй закричал:

— Не тормози, выворачивай!

Раздался жуткий скрежет, и нас как следует тряхнуло, парни ругались последними словами. Я не видела, что происходит, только слышала, как быстро открылись двери, топот, шум и крики. А потом родной голос с тревогой произнёс:

— Ты жива?

Максим развязал мне руки и вытащил из машины. Кружилась голова, я пошатнулась, он удержал меня и крепко прижал к себе. От слабости я еле стояла на ногах, но вцепилась в него со всей силой, на которую была способна, и никто бы не оторвал сейчас меня от него.

— Тихо, тихо, — шептал мой спаситель, — уже всё хорошо, не плачь.

Действительно, я, кажется, плакала, сама не осознавая этого. Понемногу рыдания прекратились, и я смогла разжать руки — как же мне не хотелось отрываться от него!

Максим осмотрел меня, поправил растрепавшиеся волосы и заметил напитавшийся кровью рукав.

— Что это? Ты ранена?!

Говорить ещё было трудно, я молчала. Он заглянул мне в глаза и спросил:

— В больницу?

Я отрицательно затрясла головой.

— Домой?

Наверное, на моём лице отразился ужас, я представила себе реакцию родителей.

— Тогда ко мне, — сказал Максим и бережно усадил меня в свою машину. Лишь теперь я увидела, что мы находимся за городом, на пустынной просёлочной дороге. Автомобиль, на котором меня везли, стоял поперёк, упёршись носом в слегка помятый джип Егора. А он сам, вместе с ещё одним парнем, запихивал связанных похитителей на заднее сиденье своей пострадавшей машины.

***

Держа руль, Максим каждые пять минут смотрел на меня, как будто боялся, что я вдруг исчезну. В его напряжённом взгляде была скрытая ярость, как сжатая пружина, что может вырваться на свободу и сокрушить всё вокруг. Надеюсь, в это время меня не будет рядом.