Вернуться! (Эмигранты)

Владелица Медвежьей долины и прилегающих земель оглядела команду. Кроме Ква, все сохраняли приличный вид. Ещё бы — к переходу в новый мир готовились не один месяц. Мышка в простом коричневом платье. Жо в индейской кожаной рубахе и свободных охотничьих штанах сохранял свой привычный слегка театрально-этнографический вид. Катрин предпочла бы видеть на мальчике поменьше бисерных вышивок, но сейчас спорить не собиралась. Теа общим решением обрядили в наряд из зеленого шерстяного свитера с капюшоном и узких эластичных брючек. Наряд, не слишком отвечающий представлениям о модах царящим в «Двух лапах», но пусть девушка-лиса блеснёт ножками. Они у неё очень даже нечего. Элегантнее всех, как всегда, выглядела Флоранс. Светло-серое, лишённое всяких сложных деталей, платье неведомым образом делало хозяйку подчёркнуто изящно-утончённой. Красивая, спокойная женщина. Нет — очень красивая и спокойная.

Дети смирно сидели на руках Флоранс и Мышки. О достойных нарядах близнецам нужды беспокоиться не было — малышей вполне устраивали уютные и привычные индейские одеяла.

Слегка нервничал Цуцик. Его привычный ошейник и неприятный, но тоже привычный поводок сменили на сомнительную верёвочную «удавку». Кому такое украшение понравится?

Ещё нервничала хозяйка пса. Если честно, под нейтральным «нервничать» скрывался элементарный человеческий страх. Слишком часто отставной старший сержант совершала Прыжки, и далеко не всегда всё проходило удачно. Катрин по праву считала себя фантастически везучей. И по опыту знала, что везение рано или поздно кончается.

«Это в последний раз, — пообещала себе Катрин. — Я иду домой и становлюсь нормальной. Нормальные лошадки, собственные ноги, может быть, изредка ещё скрипучие и понятные парусные корабли. В крайнем случае, Ква и Жо построят какой-нибудь скромный монгольфьер. И никаких Прыжков. Хочу иметь нормальный дом. Хочу в мои «Две лапы»«.

Засветло знакомая поляна казалась больше. Журчал затаившийся в зарослях черёмухи ручей. Предательски краснела в траве жестянка из-под пива. Срывающиеся с деревьев жёлтые листья тщетно пытались захоронить эту мусорную роскошь. Катрин вздохнула и вытащила мобильный телефон.

— Привет, Валери. Как там у вас, ещё жарко? Здесь совсем осень. Пожалуй, самое время отправиться на зимние квартиры. Да, прямо сейчас. Заветное слово помнишь? Гости будут, но не скоро. Привет всем. Перечислять не буду. От малышей тоже привет. Счастья тебе, девочка. Да, и отдельный поклон от Цуцика твоему псу, — Катрин передала трубку Мышке.

Пока с далёкой Валери прощались все по очереди, Катрин обозревала багаж отряда. Всё-таки уйма груза набралось. Всё упаковано и подготовлено, но каждый грамм багажа может осложнить дело. Ладно, оружие, инструменты, записи и украшения-побрякушки. Но сколько же тряпок и подарков с собой тащить приходится? И спорили, и список сто раз корректировали, и всё равно. Лишнего нет, но… На восемь человек, если считать с близнецами, девять мешков, да ещё идиотский свёрток с картиной. Собственный портрет Катрин, конечно, нравился, но уж обошлась бы как-нибудь без живописи. Ух, на душе всё же неспокойно. В Прыжок лишь сама Катрин и Теа уйдут относительно налегке — они проводники и должны быть свободны от обременяющей и отвлекающей поклажи. Их груз — это всё, что пойдёт в связке: мешки и дети, взрослые, но в Прыжке совершенно беспомощные люди, пёс, умный, но сейчас понятия не имеющий, что к чему. Впрочем, это и хорошо. Хоть его мозги контролировать не требуется. Уже легче.

Флоранс передала подруге телефон. Больше средства современной связи не понадобятся. Катрин посмотрела в вишнёвые глаза любимой и решилась.

— Попрощались? Тогда тянуть не будем. Посидите на дорожку, и вперёд.

Часть воинства недоуменно переглянулась. Мышка, улыбаясь, принялась объяснять про странное славянское поверье. Катрин взяла Рича и потянула за руку Флоранс. Когда они с детьми отошли под жёлтую печально шелестящую на ветру берёзу, Катрин сунула руку за пояс и из складок свободной рубахи вытащила кожаный свёрток, отдалённо напоминающий кобуру.

— Возьми. Это «Смит-Вессон». Намного проще «Вальтера», ты легко разберёшься. И два десятка патронов.

— Не возьму, — твёрдо сказала Флоранс.

Катрин видела, как оскорблено дрогнули губы подруги, и торопливо зашептала:

— Пожалуйста, Фло. Ради моего спокойствия. Он наверняка тебе вовсе и не пригодится. Но мне будет спокойнее. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!!!

— Кэт, ты паникуешь? — с изумлением прошептала Флоранс. — Всё ведь очень хорошо. Мы подготовились. Теа нас доведёт. Да ты бы и одна справилась. На кой дьявол мне револьвер? Ты нарушаешь собственные заповеди.

— Один «ствол» истории не изменит. Тем более, если он будет у тебя. Ты самая разумная женщина на свете. Пожалуйста, возьми ради меня. Мне сейчас очень нужно быть хладнокровной.

— Ты с виду совершенно спокойна. Кэт, я же всегда чувствую, когда ты беспокоишься.

— Я не беспокоюсь, — пробормотала Катрин. — Это мнительность. Просто мнительность. Нужно завести свою придворную бабку-гадалку. Возьми ствол, и не будем спорить.