Вернуться и Вернуть

– А вот так! – упрямо наморщенный нос.

– Дома нет, что ли?

– Есть.

– Раз есть, значит… Выгнали?

– Сам ушел.

Не знаю, что он ожидает услышать в ответ, но моя следующая фраза повергает гнома в растерянность:

– И правильно! Уходить надо самому!

– Ты так думаешь?

– Уверен! Чем сидеть и ждать, пока под зад пнут. Вот ты, сразу видно, парень смелый, потому и ушел.

– С чего ты взял… про смелость? – растерянность растет и ширится.

– Как это, с чего? Ты ж не испугался сюда прийти? Не испугался. А все остальные от моего волка так и разбегались!

– Ах, волка… – гном бросил взгляд в сторону Киана. – А чего его бояться? Он же ручной… Ну, всяко тебе подчиняется, ведь верно? А ты, если б хотел его натравить, себя бы запирать не позволил!

– Логично мыслишь. Молодец! Кстати, о волке… – я оценивающе посмотрел на окорок. – Не против, если я его угощу?

– Угощай… Я все равно эту копоть не люблю, – разрешил Вэльши.

– Я тоже. Киан, иди сюда!

Волк охотно подошел к «общему столу» и, блаженно урча, вгрызся зубами в сочное мясо. Я выложил на салфетку куски пирога из миски, плеснул в освободившуюся емкость эля и пододвинул к серой морде. Киан благодарно вильнул хвостом и единым махом вылакал половину питья.

Гном озадаченно посмотрел на нас обоих и спросил:

– Он у тебя еще и пьет?

– Пьет.

– И не хмелеет?

– Почему же… Хмелеет. Только отходит от хмеля быстрее, чем напивается.

Кстати, это – чистая правда. В звериной шкуре метаморф живет, если можно так выразиться, быстрее, что и помогает ему заживлять раны после сразу же после того, как они были нанесены. Но и старение приходит раньше, если злоупотреблять пребыванием во Втором Облике… Правда, за Киана я не волновался: Ксо, в случае чего, с лихвой возместит слуге время, потраченное на меня.

– Обученный? – продолжил допытываться Вэльши.

– В какой-то мере… – волк отрывается от разгрызания кости и смотрит на меня с укоризной, словно говоря: «Только не заставляй ходить на передних лапах и петь песенки… Я, конечно, все это проделаю, но мне будет неприятно».

Знаю, что неприятно. Потому, заставлять не буду. Даже для того, чтобы потешить гнома:

– Он не любит показывать, что умеет.

– Ну, не любит, и ладно! – соглашается мой собутыльник. Нет, правильнее было бы сказать: сокувшинник. Бодро же он уничтожает пенный напиток: у меня еще и трети кружки не отпито, а гном уже снова на кувшин поглядывает…

– Так скажи мне, друг Вэльши, почему ты ушел из дома? – решаю, что наступил момент истины. Тем более что гном пригубил вторую порцию эля.

– Зачем хочешь знать? – ох, какие же мы недоверчивые и подозрительные! Ничего, я – настырный и отступать не собираюсь:

– Да так… С собой сравниваю.

– А ты что, тоже?… – так, в голосе просыпается интерес. Значит, мы на правильном пути. Теперь главное – не врать:

– Угу. Ушел. Лет восемь, как.

– Давненько! – с уважением присвистнул гном. – А у меня еще и полгода не наберется…

– И что? Тяжко?

– Спрашиваешь! – Вэльши вперил тоскливый взгляд в стену. – Там сейчас весело… Бал зимний в разгаре… Мастера учеников набирают…

– Что же случилось, если ты решил от всего этого отказаться?

– Что… Так, нелепица одна, – возвращение из плена воспоминаний и грёз снова задернуло штору на уже почти открытом окне души. Жаль. Зайдем с другой стороны:

– Нелепица, говоришь? Да, чаще всего, именно – нелепица… Я вот, ушел, потому что был никому из родных не нужен.

– Да-а-а? – недоверчиво тянет гном.

– Совсем не нужен. Шпыняли только, да вздыхали, какой я глупый, и что ничего из меня не выйдет, как ни старайся… С тобой тоже так было?

– Если б! Я, знаешь ли, потомственный кузнец… – начал было Вэльши, но под моим лукавым взглядом осекся и шагнул ближе к Истине: – Из семьи кузнецов. Отец мой был Мастером и каким!… И меня учил бы, да только помер не в срок. Правда, перед смертью друга попросил о моем обучении позаботиться. И друг этот тоже – Мастер!

– И как? Выучил он тебя?

– Выучил! – гном горестно вздохнул и приложился к кружке. – Сначала вроде согласился, а потом… Как мальчишку гонял, до наковальни за два года и не допустил! А ведь я с отцом в кузне уже почти на равных был!

– Может, другу этому… Как бишь, его?

– Гедрин.

– Может, Гедрину виднее было? – знакомое имя усваивается сознанием мгновенно, но тут же задвигается подальше, чтобы не мешать. Не портить Игру.

– Что виднее-то? – возмущается гном.

– Ну, дорос ты до кузни или нет… Между прочим, Мастера все такие. Вредные.

– Тебе почем знать?

– А у меня хозяин – Мастер! – довольно сообщил я. – Твоему вредностью не уступит!

– Нет, ты Гедрина не знаешь! Он такой… – Вэльши замолкает, подбирая слова, но можно догадаться: кроме восхищения в них ничего не будет. – Он… Он – Мастер!

– За то и выпьем! – поднимаю кружку и делаю вид, что отхлебываю. Пузырьки эля тыкаются в плотно сжатые губы и огорченно возвращаются обратно в оловянные объятия. Уж простите, сердешные, сегодня я не могу воздать вам должное. Сегодня у меня другие дела.

А гном пьет, и с удовольствием. Не замечая моего отлынивания. Это и к лучшему: вот пирог пожую немного, и, с новыми силами…

– В общем, не хотел тебя учить. Мурыжил на подсобных работах?